Соловьев Владимир, философ: биография, сочинения. Соловьев владимир сергеевич Соловьев писатель философ

Великий русский философ Владимир Сергеевич Соловьев родился в Москве в 1853 г. в большой семье. Отцом его был известный историк С. М. Соловьев , и Владимир рос в атмосфере Московского университета. Он принадлежал к тому слою московского общества, который включал цвет культурного дворянства и высшей интеллигенции. Соловьев рано присоединился к группе очень талантливых юмористов, которые называли себя кружком шекспиристов и развлекались сочинением забавных стишков и постановкой пародийных пьес. Самым ярким из них был граф Федор Соллогуб, лучший русский поэт-абсурдист после Козьмы Пруткова . Соловьев всю жизнь был приверженцем этого искусства.

Владимир Соловьёв

Но и в науке его успехи были блистательны. Уже в 1875 г. он опубликовал свою диссертацию Кризис западной философии , направленную против позитивизма . В том же году он поехал в Лондон, где не выходил из Британского музея, изучая мистическое ученье о Софии Премудрости Божией. Там в читальном зале ему было видение, и он получил мистическое повеление немедленно ехать в Египет. В пустыне около Каира ему явилось его самое важное и полное видение – образ Софии. Путешествие в пустыню сопровождалось забавными происшествиями с арабами. Характерно для Соловьева, что в юмористической поэме Три свидания , написанной через двадцать лет, глубоко лиричное и эзотерическое описание видений (включая раннее, 1862 г.) сопровождается стихами в духе Беппо или Дон Жуана .

Философия всеединства Владимира Соловьева

По возвращении в Россию Соловьев получил место приват-доцента философии сначала в Москве, потом в Петербурге. Но его университетская карьера была короткой: в марте 1881 г. он произнес речь против смертной казни, в которой старался убедить нового императора Александра III не казнить убийц отца . Он мотивировал это тем, что, пойдя «вопреки всем расчетам и соображениям земной мудрости, Царь станет на высоту сверхчеловеческую и самим делом покажет божественное происхождение Царской власти». Несмотря на такую мотивировку, Соловьеву пришлось уйти из университета.

В восьмидесятых годах Соловьев разрабатывал идею вселенской теократии, подводившей его все ближе и ближе к папскому Риму. Он поехал в Загреб и сблизился с католическим епископом Штросмайером, когда-то в 1870 г. протестовавшим против постулата папской непогрешимости , но к этому времени уже послушным слугой Ватикана. Работы Соловьева этого периода собраны во французской книге La Russie et l’Eglise Universelle (1889); тут он занимает крайне проримскую позицию, защищая и непогрешимость папы, и Непорочное Зачатие, изображая папство как единственный бастион истинного православия на протяжении веков и отвергая русскую Церковь за то, что она подчиняется государству. Такая книга не могла появиться в России, но за границей она стала сенсацией. Однако Соловьев так и не сделался католиком и определение «новый русский человек», данное ему французским иезуитом д’Эрбини (в книге Un Newman Russe ), совершенно неверно. Книга La Russie et l’Eglise Universelle явилась кульминацией проримских настроений Соловьева. Они скоро пошли на убыль, и в своей последней работе Соловьев обрисовал окончательное единение христианских церквей как союз между тремя равными церквами – православной, католической и протестантской, – где римский папа всего лишь primus inter pares (первый среди равных).

В конце восьмидесятых и в девяностых годах Соловьев вел энергичную борьбу против националистической политики правительства Александра III. Эти статьи очень подняли его репутацию в либеральных сферах. При этом его мистическая жизнь продолжалась, хотя видения Софии после Египта прекратились. В девяностых годах мистицизм Соловьева стал менее ортодоксальным и принял форму странного «мистического романа» с финским озером Сайма, обильно отразившегося в его поэзии. Знавал он и дьявольские посещения: есть рассказ о том, как на него напал дьявол в обличьи косматого зверя. Соловьев пытался изгнать его, говоря, что Христос воскрес. Дьявол отвечал: «Христос может воскресать сколько угодно, но ты будешь моей жертвой». Утром Соловьева нашли лежащим на полу без сознанья. В последний год своей жизни Соловьев вступил в переписку с провинциальной газетчицей Анной Шмидт, которая уверовала, что она и есть воплощение Софии, а Соловьев – воплощение личности Христа. Ответы Соловьева были внешне юмористичны, а по сути сочувственны – он принимал ее поклонение.

Три мистических свидания Владимира Соловьева

Но его мистическая жизнь была мало известна его современникам. Его знали только как философа-идеалиста и либерального полемиста. Последнее настолько подняло его в глазах интеллигенции , что радикальные издатели энциклопедического словаря Брокгауза-Ефрона пригласили его редактировать философский отдел, который тем самым стал вестись в духе, противоположном агностицизму и материализму. У Соловьева было много преданных последователей, развивавших его философские взгляды. Первыми из них были братья-князья Сергей и Евгений Трубецкие.

В 1900 г. Соловьев опубликовал свое последнее и с литературной точки самое важное сочинение – Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории , с приложением повести об Антихристе. Разговоры были немедленно признаны шедеврами, но Повесть об Антихристе вызвала некоторое недоумение своей странно-конкретной верой в этого персонажа. Соловьев к тому времени был изможден слишком напряженной умственной, духовной и мистической жизнью. Он поехал отдыхать в подмосковное поместье Трубецких, Узкое. Там 31 июля 1900 г. он умер от общего истощения.

Крамской Иван (1837-1887) - Портрет Владимира Соловьёва. 1885

Личность Соловьева была необычайно сложна, мы не привыкли видеть в одном человеке такие контрасты. Трудно понять, как совмещалась в нем такая странная смесь: напряженная религиозная и нравственная серьезность и непобедимая тяга к абсурдному юмору, необычайно острое чувство православия и неожиданные крены в сторону гностицизма и безудержного мистицизма; такое же острое чувство социальной справедливости и непорядочность в полемических работах, глубокая вера в личное бессмертие и веселые цинично-нигилистические высказывания, земной аскетизм и болезненный эротический мистицизм. Сложность и многозначность его личности, как кажется, нашла свое выражение в его смехе, совершенно незабываемом и поражавшем всех, кто знал Соловьева. Многие описывали этот смех и жуткое, потустороннее впечатление, которое он производил на присутствующих. Соловьев был блестящим писателем, - блестящим во всем, за что бы он ни брался; ему всегда сопутствовал успех: где бы он ни появлялся - его всегда встречали с восторгом и восхищением. В прозе он владел острым и холодно-блестящим стилем, особенно подходящим для полемики.

Более серьезные прозаические сочинения Соловьева, может быть, наименее для него характерны, так как в них он был вынужден подавлять как свою веселость, так и свой мистицизм. Но именно в этих работах выражены важнейшие идеи Соловьева, сделавшие его знаменитым. В ранних произведениях провозглашаются его первые философские принципы; произведения восьмидесятых годов в основном разрабатывают вопросы церковной политики sub specie aeternitatis (с точки зрения вечности). Оправдание добра (1898) - трактат о моральной теологии, направленный главным образом против "непротивленческого" учения Толстого. Соловьев считается наиболее значительным философом России в "профессиональном" смысле слова. Он был замечательным знатоком: его знания по древней и современной философии были невероятно обширны, - но его никак нельзя поставить в один ряд с величайшими философами мира, и во всеобщей истории философии может не оказаться его имени. Его философия была неоплатонизмом, и его всегда притягивали гностики. Но я не компетентен, да и не считаю здесь уместным пересказывать его метафизику. Что касается его теологии, - я уже упоминал об отношениях Соловьева с католицизмом. В римско-католических школах его изучают, хотя, конечно, не признают авторитетом. В православной церкви его положение двойственно: признано, что он дал лучшие существующие определения православия в противопоставлении каждой из ересей, но его тяга к Риму и видимому единству, как и беспорядочный и сомнительный характер его мистической жизни, делают его подозрительным.

Владимир Сергеевич Соловьев родился в Москве в 1853 году в большой семье. Отцом его был известный историк С. М. Соловьев ( Есть сообщение: ), и Владимир рос в атмосфере Московского университета. Он принадлежал к тому слою московского общества, который включал цвет культурного дворянства и высшей интеллигенции. Соловьев рано присоединился к группе очень талантливых юмористов, которые называли себя кружком шекспиристов и развлекались сочинением забавных стишков и постановкой пародийных пьес. Самым ярким из них был граф Федор Соллогуб, лучший русский поэт-абсурдист после Козьмы Пруткова. Соловьев всю жизнь был приверженцем этого искусства. Но и в науке его успехи были блистательны. Уже в 1875 он опубликовал свою диссертацию Кризис западной философии, направленную против позитивизма. В том же году он поехал в Лондон, где не выходил из Британского музея, изучая мистическое ученье Софии Премудрости Божией. Там в читальном зале ему было видение, и он получил мистическое повеление немедленно ехать в Египет. В пустыне около Каира ему явилось его самое важное и полное видение - образ Софии. Путешествие в пустыню сопровождалось забавными проишествиями с арабами. Характерно для Соловьева, что в юмористической поэме Три свидания, написанной через двадцать лет, глубоко лиричное и эзотерическое описание видений (включая раннее, 1862 г.) сопровождается стихами в духе Беппо или Дон Жуана. По возвращении в Россию Соловьев получил место приват-доцента философии сначала в Москве, потом в Петербурге. Но его университетская карьера была короткой: в марте 1881 он произнес речь против смертной казни, в которой старался убедить нового императора не казнить убийц отца. Он мотивировал это тем, что пойдя "вопреки всем расчетам и соображениям земной мудрости, Царь станет на высоту сверхчеловеческую и самим делом покажет божественное происхождение Царской власти". Несмотря на такую мотивировку, Соловьеву пришлось уйти из университета. В восьмидесятых годах Соловьев разрабатывал идею вселенской теократии, подводившей его все ближе и ближе к Риму. Он поехал в Загреб и сблизился с епископом Штросмайером, когда-то в 1870 г. протестовавшим против постулата папской непогрешимости, но к этому времени уже послушным слугой Ватикана. Работы Соловьева этого периода собраны во французской книге La Russie et l"Eglise Universelle (1889); тут он занимает крайне проримскую позицию, защищая и непогрешимость папы, и Непорочное Зачатие, изображая папство как единственный бастион истинного православия на протяжении веков и отвергая русскую Церковь за то, что она подчиняется государству. Такая книга не могла появиться в России, но за границей она стала сенсацией. Однако Соловьев так и не сделался католиком и определение "русский ньюман", данное ему французским иезуитом д"Эрбини (в книге Un Newman Russe), совершенно неверно. Книга La Russie et l"Eglese Universelle явилась кульминацией проримских настроений Соловьева. Они скоро пошли на убыль.

Милый друг, иль ты не видишь,
Что всё видимое нами -
Только отблеск, только тени
От незримого очами?

Милый друг, иль ты не слышишь,
Что житейский шум трескучий -
Только отклик искаженный
Торжествующих созвучий?

Милый друг, иль ты не чуешь,
Что одно на целом свете -
Только то, что сердце к сердцу
Говорит в немом привете?
1892

За восемь лет до кончины Владимир Сергеевич написал свою эпитафию:

Владимир Соловьев
Лежит на месте этом.
Сперва был философ.
А ныне стал шкелетом.

...

Прохожий! Научись из этого примера,
Сколь пагубна любовь и сколь полезна вера.

Памяти Фета

Он был старик давно больной и хилый;
Дивились все — как долго мог он жить...
Но почему же с этою могилой
Меня не может время помирить?

Не скрыл он в землю дар безумных песен;
Он все сказал, что дух ему велел,—
Что ж для меня не стал он бестелесен
И взор его в душе не побледнел?..

Здесь тайна есть... Мне слышатся призывы
И скорбный стон с дрожащею мольбой...
Непримиримое вздыхает сиротливо,
И одинокое горюет над собой.

1897

В поэзии Соловьев был последователем Фета, с которым поддерживал дружбу, хотя и сожалел о воинствующем атеизме Фета, делающим невозможной их встречу в загробном мире. Но как и все остальные современники Фета, Соловьев не мог перенять (и даже, наверное, распознать) великолепную технику Фета, и, как все они, страдал вялостью и слабостью формы. При этом он был настоящим поэтом, и безусловно лучшим поэтом своего поколения

А. А. Фету

От кого это теплое южное море
Знает горькие песни холодных морей?..
И под небом другим, с неизбежностью споря,
Та же тень всё стоит над мечтою моей.

Иль ей мало созвучных рыданий пучины,
Что из тесного сердца ей хочется слез,
Слез чужих, чьей-нибудь бескорыстной кручины
Над могилой безумно отвергнутых грез...

Чем помочь обманувшей, обманутой доле?
Как задачу судьбы за другого решить?
Кто мне скажет? Но сердце томится от боли
И чужого крушенья не может забыть.

Брызги жизни сливались в алмазные грезы,
А теперь лишь блеснет лучезарная сеть,—
Жемчуг песен твоих расплывается в слезы,
Чтобы вместе с пучиной роптать и скорбеть.

Эту песню одну знает южное море,
Как и бурные волны холодных морей —
Про чужое, далекое, мертвое горе,
Что, как тень, неразлучно с душою моей.
1898

Белые колокольчики

...И я слышу, как сердце цветет.
Фет

Сколько их расцветало недавно,
Словно белое море в лесу!
Теплый ветер качал их так плавно
И берег молодую красу.

Отцветает она, отцветает,
Потемнел белоснежный венок,
И как будто весь мир увядает...
Средь гробов я стою одинок.

«Мы живем, твои белые думы,
У заветных тропинок души.
Бродишь ты по дороге угрюмой,
Мы недвижно сияем в тиши.

Нас не ветер берег прихотливый,
Мы тебя сберегли бы от вьюг.
К нам скорей, через запад дождливый,
Для тебя мы — безоблачный юг.

Есл ж взоры туман закрывает
Иль зловещий послышался гром,—
Наше сердце веттет и вздыхает...
Приходи - и узнаешь, о чем».
1899

Стихи Владимира Соловьёва

Высказывания Владимира Соловьёва

«Свобода - это когда не нужно выбирать.»

***
«Человек мог бы быть определен как животное стыдящееся.»

***
«Вино - прекрасный реактив:в нем обнаруживается весь человек:кто скот, тот в вине станет совершенной скотиной, а кто человек - тот в вине станет ангелом.»

***
«Два близких между собою желания, как два невидимых крыла, подымают душу человеческую над остальною природою: желание бессмертия и желание правды.»

***
«Вся прелесть детей для нас, особая, человеческая их прелесть неразрывно связана с надеждою, что они будут не то, что мы, будут лучше нас.»

***
«Сравнивают народ с растением, говорят о крепости корней, о глубине почвы. Забывают, что и растение, для того чтобы приносить цветы и плоды, должно не только держаться корнями в почве, но и подниматься над почвой, должно быть открыто для внешних чужих влияний, для росы и дождя, для свободного ветра и солнечных лучей.»

http://solovev.ouc.ru/

ВВЕДЕНИЕ___________________________________________________________3

1. Биография_______________________________________________________4

2. Теоретическая философия Соловьева________________________________8

3. Триединство в философии В. Соловьева_____________________________11

4. Учение о Богочеловечестве________________________________________13

5. Космология Владимира Соловьева__________________________________15

ЗАКЛЮЧЕНИЕ_______________________________________________________18

СЛОВАРЬ___________________________________________________________19

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ______________________________________________20

ВВЕДЕНИЕ

Значительную роль и влияние на развитие мировой философии на рубеже XIX - XX в.в. оказали работы выдающихся русских философов В. Розанова, Д. Мережковского, Н. Бердяева, Владимира Соловьева, С.Булгакова и др. Русской религиозной философии этого периода современные философы отводят совершенно уникальную роль, т.к. в рамках этой философии ими были подведены мировоззренческие итоги многовековой истории развития России.

Владимир Соловьев был одним из основателей классической русской философии, в нем сочетались достаточно противоречивые жизненные принципы, философские мысли, гармоническое единство слова и дела, духа учения и жизненной практики. Его философия проникнута добром, любовью и человечностью, несмотря на изломы и муки затянувшихся преобразований в России.

Философ и поэт, положивший основание целому направлению в русской поэзии конца XIX – начала XXвв., Соловьев был необыкновенным человеком в полном смысле этого слова. Современников поражала и его внешность, и его ум.

На взгляды Владимира Соловьева большое влияние оказала христианская литература, а также идеи неоплатонизма, теософии и других религиозно-философских систем. Многое он заимствовал у немецких философов и у славянофилов.

Стремление Владимира Соловьева сгладить противоречия между верой и знанием, между религией и наукой делают его взгляды весьма своеобразными. Сводя воедино все знания человека, веру, религию, философию и науку, Соловьев открыл пути к пониманию человека, не только как существа «познающего», но и как существа, наделенного верой, способностью к целеполаганию и свободе действовать. Сам Соловьев видел свою задачу в том, чтобы отстаивать чистоту и истину христианства.

СОЛОВЬЕВ ВЛАДИМИР СЕРГЕЕВИЧ

(1853-1900)

Выдающийся русский религиозный философ, прозаик, поэт, публицист, один из самых оригинальных и глубоких мыслителей конца XIX в.

Владимир Сергеевич Соловьев родился в семье знаменитого историка Сергея Михайловича Соловьева, автора монументальной "Истории России с древнейших времен", 16 января 1853 года.

В юные годы ничто не выдавало во Владимире Соловьеве будущего религиозного мыслителя. Скорее, ему можно было предсказать естественнонаучную карьеру. "Это был типический нигилист 60-х годов", - свидетельствует его приятель. Да и сам философ признавался, что не верил в божественность Христа, "стал деистом , а потом атеистом и материалистом ". Среднее образование получил в 5-й московской гимназии, окончив ее с золотой медалью. Затем по настоянию отца он поступил сначала на историко-филологический факультет, но быстро перешел на физико-математический. Здесь и началось преображение.

"...Наука не может быть последнею целью жизни, - пишет он своей кузине Кате Романовой. - Высшая истинная цель жизни другая - нравственная (или религиозная), для которой наука служит одним из средств". Свою жизненную задачу он видит в том, чтобы реформировать христианство, выявить его подлинную, гуманную сущность, облечь в современную форму, сделать всеобщим достоянием.

Он покидает естественные науки, экстерном сдает на историко-филологический факультет и, получив диплом, поступает вольным слушателем в Духовную академию. Его "первою любовью в области философии" был Спиноза. Второе, более значительное увлечение - Шопенгауэр. Но главные философские симпатии, которые он пронесет через всю жизнь, принадлежали Шеллингу. Отталкиваясь от Шеллинга, используя его терминологию, вдумываясь в поставленные им проблемы, он и будет строить собственную систему взглядов.

Отличительной чертой Соловьева как мыслителя была высокая историко-философская культура. Это проявилось уже в его магистерской диссертации "Кризис западной философии (против позитивистов)", которую он защитил в возрасте двадцати одного года. Здесь впервые Соловьев сформулировал свою любимую идею всеединства-синтеза , слияния культур. Эту идею он пронесет через всю жизнь.

Вскоре после защиты юный магистр уже стоял на кафедре Московского университета и читал вступительную лекцию к курсу истории новейшей философии. Его покровитель профессор П.Д.Юркевич скончался, и, согласно воле покойного, Соловьев стал его преемником. В эти же годы обнаруживается поэтический дар философа.

Для пополнения образования и исследовательской работы молодого приват-доцента отправляют в Англию... Он прилежно работает в Британском музее. Но потом с ним происходит что-то сверхординарное. Если верить тому, что позднее он описал в стихотворении "Три свидания", ему (увлекавшемуся спиритизмом) явилась сама Божественная премудрость-София и повелела отправиться в Египет. Там он снова узрел ее - в пустыне, где чуть было не погиб от рук бедуинов, принявших его за нечистого. В Каире, где Соловьев провел зиму, он начал писать диалог "София". Это первая попытка изложить свои взгляды.

Вернувшись в Россию, Соловьев приступает к систематизации своих идей. В Московском университете читает он курс логики и истории философии, работает над докторской диссертацией, которую защищает в возрасте двадцати семи лет. Диссертация называется "Критика отвлеченных начал". В начале 1878 года Соловьев читает цикл публичных лекций по философии религии, которые опубликует под названием "Чтения о богочеловечестве". Лекции имели шумный успех, вся образованная столица съезжалась "на Соловьева". В "Чтениях..." Соловьев уже одинаково критически смотрит и на западное, и на восточное христианство, признавая одновременно и заслуги каждой религии. Запад выпестовал идею индивидуальности, воплотившуюся в образе "богочеловека". Восток создал идею "человекобога", олицетворение универсализма. Задача состоит в том, чтобы свести воедино оба христианских принципа. Идея синтеза владеет умом Соловьева, раньше он отстаивал ее в философии, теперь переносит на религиозные дела, которые в скором будущем поглотят его целиком. На его идее Богочеловечества я остановлюсь чуть позже.

Несмотря на все свои труды, профессором он так и не стал. Петербургский университет держал его по-прежнему в приват-доцентах, вскоре он сам отказался от преподавательской деятельности. Соловьеву не сиделось на одном месте, он всегда вел неустроенную жизнь странника.

В творчестве Соловьева начинается новый этап. Он отодвигает (на время) философские изыскания и обращается целиком к проблемам религии. Объединение церквей - православной и католической - такова, по его мнению, насущная задача. Вчерашний славянофил, он убеждает своих соотечественников в благости латинства, а католикам доказывает правоту православия. Но достается ему и от тех, и от других.

"Критика отвлеченных начал" содержала изложение двух первых частей его системы - этики и теории познания. Теперь он начинает работать над третьей частью - эстетикой. Последнее десятилетие жизни Соловьева - наиболее плодотворное. Дарование Соловьева достигло вершины. В эти годы возникают вдохновенные статьи о поэзии Тютчева и Пушкина, "Смысл любви" - философский гимн высокому чувству, "Три разговора", где ирония и пародия пополам с апокалипсисом, и главный труд философа - "Оправдание добра".

Но силы подорваны. Отправившись в очередное странствие, Соловьев заболевает. Его привозят в подмосковное имение князей Трубецких Узкое. Здесь его настигает смерть.

2. Теоретическая философия Соловьева

Преодоление кризиса, в котором оказались философ­ский теизм и славянофильство , стало главным делом религиозного философа Владимира Соловьева. Его система яви­лась новым этапом в эволюции религиозной философии, последователи которой попытались сделать ее идеологи­чески активной уже в начале столетия. В основе деятель­ности Соловьева лежали следующие кардинальные устре­мления: осуществить под знаком «всеединства» «гармо­нический синтез религии, науки и философии»; объединить рациональный, эмпирический и мистический виды позна­ния; представить историю как процесс «богочеловеческий» ; указать пути социального обновления и активизации.

Свое философское мировоззрение Владимир Соловьев изложил в трактате «Философские начала цельного знания», который может считаться по нынешним определениям наилучшим образцом философской классики, как учение о сущем , бытии и идее . Именно свое учение о развитии он уже применил к человечеству в целом. Категорию развития надо применить и ко всему миру, и к бытию в целом. Организм есть единство и цельность . Следовательно, и все бытие тоже есть единство и цельность. Для Соловьева гораздо более полноценной филосо­фией является философия мистическая, но и она слишком часто оказывается связанной то с натура­лизмом, то с идеализмом. Поэтому и она, по Соловьеву, требует совершенно новой разработки.

Очень важно отдать себе отчет в том, что Со­ловьев понимает под мистицизмом. «Предмет мистической философии есть не мир явлений , сводимых к нашим ощущениям, и не мир идей , сводимых к нашим мыслям, а живая действительность существ в их внутренних жизненных отношениях; эта филосо­фия занимается не внешним порядком явлений , а внутренним порядком существ и их жизни, который определяется их отношением к существу первона­чальному». Соловьевский «мистицизм» есть просто теория бытия и жизни как всеобще­го и целостного организма, если не входить ни в какие детали.

Разнобой между философской термино­логией и философской сущностью дела у Владимира Со­ловьева наблюдается постоянно. Например, под таким термином, как «церковь», нужно понимать у Владимира Соловьева, согласно его учению, в первую очередь всеобщую целостность бытия, или, как он говорит, всеединство . Поэтому, если отнестись критически к термино­логии Владимира Соловьева, то совершенно ничего страшно­го и ужасного не окажется ни в этом «мистицизме», ни в этом «всеединстве», ни в «целостности» и ни в этой «церкви». Здесь просто учение о жизни и бы­тии, включая всю человеческую и всю космическую сферу, как о нерушимой и всеединой целостности. Учение это мотивируется чисто жизненными задачами человека, который хочет преодолеть несовершенство жизни и переделать ее в целях лучшего будущего.

Свое бытие Владимир Соловьев понимает, по крайней мере, в двух, если не в трех смыслах. У него совершенно отчетливо говорится о противоположности сущего и бытия , как это мы констатировали выше. Сущее выше всякой раздель­ности, а бытие есть раздельность и множественность. Теперь же оказывается, что в бытии тоже необходи­мо различать два разных бытия. Одно - идеальное, необходимое и то, что философ называет сущностью . Другое же - реальное, действительное и то, что фи­лософ называет природой . Сказать, что все это разде­ление вполне ясно, никак нельзя. Сущее , расчленяясь, становится идеей или, как говорит философ, Логосом, а эта идея, или Логос , осуществляясь, создает реальную дейст­вительность . Здесь можно понять так, что Логос есть только «акт прояв­ления или откровения», а идея - само проявленное и открытое сверхсущее. В общей табли­це анализируемых категорий мы тоже находим тройное деление: Абсолютное, Логос, Идея .

Не очень благополучно обстоит здесь дело также и с категорией Логоса . Логос расчленяется на внутренний , или скрытый, Логос и открытый , или проявленный, Логос. Причем философ вдруг говорит почему-то о «видимости», или «призрачности», этого второго логоса. Дело запутывается еще больше, когда фило­соф заговаривает о третьем Логосе, «воплощенном или конкретном», который он называет также Христом. Ведь христианство мыслит Христа как во­площение логоса в чувственной материи .

«Третьему или конкретному Логосу отвечает и конкретная идея, или София ». Другими словами, чистая идея тоже содержит в себе какую-то чистую материю и в сово­купности с этой материей является Софией. Но что это за материя в чистой идее, об этом можно только догадываться.

3. Триединство в философии Соловьева

Из всех своих основных триад Соловьев более подробно останавливается только на одной - Сущее, Бытие, Сущность. Это же самое тройное деление он представляет еще и в таком виде: Абсолютное, Логос, Идея . Поскольку, однако, цель­ность предполагает существование всего во всем, то в каждой из этих трех категорий снова повторяют­ся те же самые три категории. Получается следующая таблица:

Поскольку целостность предполагает существование всего во всем, то в каждой из этих трех категорий снова повторяются те же самые три категории. «…Сущее как таковое, или как абсолютное, есть дух , как логос оно есть ум и как идея оно есть душ а. Вторая основная категория, а именно бытие , взятое как абсолютное, есть воля , как логос есть представление и как идея оно есть чувство . Такое же тройное деление находим мы в сфере сущности . А именно сущность как абсолютное есть благо , как логос есть истина , и как идея – красота ». То есть эти три основные категории находятся во взаимном соотношении , а именно так, что каждая категория, во-первых, есть она сама, во-вторых, она отражает на себе вторую и, в-третьих, - третью категорию. Таким образом, эти три категории, отражая друг друга, превращают­ся уже в 9 категорий. А если эти три категории не будут превращены в 9, тогда нарушится основной принцип всеединства , а именно тот, что все нахо­дится во всем.

Троичность рисуется Владимиру Соловьеву в совершенно определенных традиционных христианских тонах. Бог есть абсолютный субъект , который выше всех своих проявлений; он есть проявление самого себя, так как иначе он был бы просто ничем; и это проявленное и произведенное в нем в то же самое время не отлично от него, возвращается к нему, есть оно же само, но только как живое. Правосла­вию здесь возразить нечего. Это - традиционный православный догмат о трех ипостасях.

4. Учение о Богочеловечестве

Разработанное Соловьевым учение о Богочеловечестве занимает важное место в его религиозной системе. Оно направлено на истолкование истории человечества и общей жизни. Для Соловьева Богочеловек – это единовременно и универсальное существо, охватывающее все человечество посредством Бога. В нем выражается единство блага, истины и красоты . Преследуя цель совершенствования человека, Бог проявился в земном историческом процессе в виде Богочеловека – Иисуса Христа . "Своим словом и подвигом своей жизни, начинал с победы над всеми искушениями нравственного зла и заканчивал воскрешением, т.е. победой над злом физически – над законом смерти и тления, - действительный Богочеловек открыл людям царство Божие".

Центральной в учении Соловьева является идея «всеединого сущего». Последнее рассматривается как сфера абсолютного, божественного, а реальный мир – как ее самоопределение и воплощение (посредником между ними выступает так называемая мировая душа , или София , мудрость божья ).

То есть по Соловьеву мир состоит из: всеединства (общественного элемента) и из материального элемента . Этот элемент стремится к всеединству и становится им, когда объединяет себя и Бога. Такое становление всеединства и является развитием мира. Безусловное всеединство (как совершенный онтологический синтез истины, добра и красоты ) постигается, по Соловьеву, лишь цельным знанием, которое представляет собой соединение мистического, рационального (философского) и эмпирического (научного) знания. Причем основу этого цельного знания составляет знание мистическое: вера в безусловное существование предмета познания; интуиция (воображение, дающее истинную идею предмета); творчество (реализация этой идеи в данных опыта).

Мир по Соловьеву претерпевает два этапа своего развития: природу и историю . Окончательным результатом этого процесса развития выступает торжество царства Божия , так называемое «всеобщее воскрешение и восстановление всех».

Человек выступает определенной связью между божественным и природным миром в силу того, что является существом нравственным. Жизнь человека состоит «в служении Добру – чистому, всестороннему и всесильному» . Тот, кто стремится к совершенствованию в нравственном добре , тот идет к абсолютному совершенству . На этом Соловьев и основывает свою этику: человек нравственен, если он свободно подчиняет свою волю служению абсолютному Добру , то есть Богу, и стремится к устроению богочеловеческого царства.

Исторический процесс для Соловьева – это совместное существование добра . В связи с этим он рассматривал проблему соотношения отдельной личности и общества. Он полагал, что «общество есть дополненная и расширенная личность, а личность – сжатое общество».

Хотелось бы отметить еще одну черту как церковно-политических, так и философско-национальных исканий Владимира Соловьева в течение 80-х гг. Именно: несмотря на весь энтузиазм и психологический пафос философа, его конструкции обладают некоторого рода утопическим, и притом мягко-уто­пическим, характером. Преимущество римского като­лицизма Владимир Соловьев действительно проповедовал. Но, с другой стороны, сам он в католицизм не пере­ходил и даже не считал нужным. Более того. Реаль­ный переход из православия в католицизм видел­ся ему как глубокая ошибка и заблуждение. Рос­сию он очень любил и ее мировую роль выдви­гал на первый план. Но тут у него не было ни славянофильства, ни западничества. Не было совер­шенно никакого мессианизма, поскольку и все другие народы тоже, по его мнению, участвуют в строи­тельстве церкви вселенской . Да и сама эта все­ленская церковь скорее была для Владимира Соловьева социально-историческим и космическим идеалом, о котором он трактовал весьма свободомыслящим образом.

В конце жизни, разуверившись в возможности осуществления всемирной теократии , Соловьев пришел к идее катастрофического конца истории человечества, к эсхатологии .

5. Космология Владимира Соловьева

Метафизика Соловьева выводится им из общего учения об Абсолюте, и здесь он своеобразно сочетает Шеллинга со Спинозой, кое-где привнося элементы платонизма. У космологии же, хотя она в основных принципах определялась его метафизикой, Соловьев, несомненно, был более самостоятелен, не раз перерабатывал свои построения, и именно с космологией более всего связано влияние Соловьева в последующих исканиях русской мысли. Учение о душе мира, о Софии у Соловьева по своему существу космологично. Вместе с тем, с космологией связана у Соловьева проблема зла и хаоса; это проблема мучила его всю жизнь, приняв в последние годы жизни особо острый характер.

Для изучения космологии Соловьева важны две его книги – «Чтения о Богочеловечестве» и «Россия, и Вселенская Церковь».

Природа, по учению Соловьева, одновременно множественна и едина. С одной стороны в ней царит начало разобщенности – пространство и время отделяют точки бытия друг от друга. Многообразие в природе есть, в сущности, повторение изначального многообразия в сфере идей, и в этом смысле природа в сущности своей не отлична от абсолюта. Но недаром она есть его «другое»; пусть в природе те же элементы, что и в Первоначале, но они находятся в ней «в недолжном соотношении»: взаимное вытеснение, вражда и борьба, «внутренняя рознь» выявляют темную основу в природе, то хаотическое начало, которое характерно для «внебожественного бытия». Вместе с тем, буйствующие в природе силы не разрушают ее; природа сохраняет свое единство, хаос постоянно укрощается самой природой, являющейся в целом подлинным космосом. Перед нами возникают, таким образом, две задачи: понять само возникновение реальной множественности, «вывести условное из безусловного», а с другой стороны – понять, в чем условие единства в природе.

Обратимся сначала к первой теме.

Мы уже знаем, что, по мысли Соловьева, одной идеальной множественности недостаточно для первоначала, которое нуждается (для проявления любви) именно в реальном бытии. «Божественное Существо не может удовольствоваться вечным созерцанием идеальных сущностей – оно останавливается на каждой из них в отдельности, утверждает ее самостоятельное бытие». Реальная множественность обязана своим бытием самому Первоначалу, внутренняя диалектика которого ведет к возникновению разделенности, а потому и разобщенности в реальном бытии. «Каждое существо, - пишет Соловьев, - теряет свое непосредственное единство с Божеством, получает действие божественной воли для себя и в нем приобретает живую действительность. Это уже не идеальные существа идеи, а живые существа, имеющие собственную действительность». Начало самообособления, уходящее своими корнями в сферу Божественную, оказывается потому беспредельным.

Но реальная множественность не исключает единства природы – это единство реализуется «мировой душой». Это понятие «мировой души», созданное впервые Платоном, не вошло сначала в христианскую метафизику, но уже в средневековой философии оно постепенно завоевывает свое прежнее место в космологии, а со времени Возрождения находит немало горячих защитников, хотя резко расходится с механическим пониманием природы, как оно стало крепнуть с 14 века. Соловьев берет это, понятно, у Шеллинга, но идет значительно дальше его. «Душа мира, - пишет Соловьев, - есть и единое и все – она занимает посредствующее место между множественностью живых существ и безусловным единством Божества». К этому формальному определению понятия «души мира» присоединяются еще черты, характеризующие функции мировой души. Прежде всего, «душа мира есть живое средоточие всех тварей – сущий субъект тварного бытия»; именно это понятие мировой души от Соловьева перешло к ряду русских мыслителей. Вместе с тем понятие мировой души уже в «Чтениях…» используется Соловьевым для объяснения коренного дуализма в бытии. Объединяя мир и охраняя его в единстве, душа мира сама противостоит Абсолюту и противопоставляет ему мир. «Душа мира есть существо двойственное: оно заключает в себе и божественное начало и тварное бытие, но, не определяясь ни тем, ни другим, пребывает свободной». Этот момент свободы вводится Соловьевым для раскрытия того, как раздвоение в Абсолюте превращается в дуалистическое противопоставление мира Абсолюту. «Обладая «всем», мировая душа может хотеть обладать им иначе, чем обладает, может хотеть обладать им от себя, т.е. как Бог». Но этим она потеряла свою свободу в отношении творения, потеряла власть над ним. Единство мироздания распадается, всемирный организм превращается в механическую совокупность атомов; вся тварь подвергается суете и рабству тления… по воле мировой души, как единого свободного начала природной жизни… Свободным актом мировой души, объединяемый ею мир отпал от Божества и распался на множество враждующих элементов».

Не будем следить сейчас за ступенями космологического процесса, в котором постепенно, хотя и с усилиями, преодолевается внутренняя рознь в бытии. Важно то, что, когда появляется на земле человек, в истории мира наступает глубокая и существенная перемена – мировая душа раскрывается в новом своем действии и значении именно в человеке – притом не в отдельном человеке, а в человечестве, как целом. Душа мира раскрывается, как «идеальное человечество», и потому над космическим процессом, шедшим в мире до этого, возвышается ныне исторический процесс, движимый все той же мировой душой (ныне уже именуемой Софией). Мировая душа, по природе своей причастная Божеству, ищущая через космогонический процесс преодоления дуализма (в котором она сама виновна), воссоединяется с Божеством, - точнее говоря, с Логосом. Это воссоединение осуществляется в сознании и достигает своего завершения во Христе – «центральном и совершенном личном проявлении Софии».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В одной из статей Соловьев утверждает, что у него нет своего учения, видимо, полагая, что все написанное им - всего лишь комментарий к той истине, которая засияла нашему народу за девять веков до него. Он прав в том смысле, что его взгляды не только не выпадают из духовной традиции России, но в какой-то мере вбирают в себя все животворное, что в ней содержится. Но сделано это с такой глубиной, последовательностью и блеском, что мы можем (и должны) признать за Соловьевым заслугу создателя оригинальной философской системы.

За столь короткий жизненный период Владимир Соловьев успел лишь наметить самые общие контуры своей теоретической философии, но по указанному пути пошла практически вся последующая философия Богопознания. Выступая за развитие научного знания, и искренне стремясь к развитию науки в России, философ все же считал, что она никогда не приведет человека к пониманию смысла Вселенной.

Природа и история заставили его слишком быстро сойти с исторической сцены, поскольку он умер совсем еще нестарым человеком – в возрасте 47 лет, но и то, что он успел сделать в этой области, заслуживает с нашей стороны не только серьезной критики, но и столь же серьезного преклонения.

СЛОВАРЬ:

Атеизм – система взглядов, отрицающих веру в сверхъестественное (духов, богов, загробную жизнь и т.д.); отрицание всякой религии.

Деизм – учение, которое признает существование бога в качестве безличной первопричины мира, развивающегося затем по своим собственным законам.

Славянофилы – представители консервативного политического и идеалистического философского течения русской общественной мысли CIC века, стремившегося обосновать необходимость особого (по сравнению с западноевропейским) пути развития России.

Теология - богословие, систематизация вероучения данной религии. Делится на основное богословие, догматическое богословие, нравственное богословие, учение о церкви и т.д.

Теизм - религиозно-философское учение, которое признает существование личного бога как сверхъестественного существа, обладающего разумом и волей и таинственным образом воздействующего на все материальные и духовные процессы. Все происходящее в мире рассматривается как осуществление божественного промысла. Признается связь бога с человеком.

Эсхатология – религиозное учение о конечных судьбах мира и человечества, о конце света и страшном суде.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:

1. Кувакин В.А. Философия Вл. Соловьева. - М.; «Знание», 1988.

2. Лосев А.Ф. Вл. Соловьев. - М.; «Мысль», 1983.

3. Лосев А.Ф. Владимир Соловьев и его время. - М.; «Прогресс», 1990.

4. Основы философии:Учебное пособие для вузов / Рук. автор. колл. и отв. ред. Е. В. Попов. – М.; Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1997. – 320 с.

5. Радугин А. А. Философия: курс лекций. – 2-е изд., перераб. и дополн. – М.; Центр, 1998. – 272 с.

6. Рашковский Е.Б. Вл. Соловьев. Учение о природе философского знания. / Вопросы философии, 1982, № 6.

7. Современный философский словарь. / Под ред. д.ф.н., проф. В.Е. Кемерова. – 1996. – 608 с.

8. Сто русских философов. Библиографический словарь. Сост. и ред. А.Д. Сухов, - М.; «Мирта», 1995.

9. Трубецкой Е. Миросозерцание Вл. С. Соловьева. Т. 1-2. – М.; 1913.

10. Философия: Учебное пособие для вузов / Под ред. В.Н. Лавриненко. - М.; Юристь, 1996. – 512 с.

Владимир Соловьев являлся одним из крупнейших русских религиозных мыслителей конца XIX века. Он стал автором нескольких понятий и теорий (о богочеловечестве, панмонголизме и т. д.), до сих пор подробно изучаемых отечественными философами.

Ранние годы

Будущий философ Соловьев Владимир Сергеевич родился 28 января 1853 г. в Москве, в семье знаменитого историка (автора многотомной «Истории России с древнейших времен»). Мальчик учился в 5-й гимназии, а позже поступил на физико-математический факультет МГУ. С юности Соловьев читал произведения немецких идеалистов и славянофилов. Кроме того, на него оказали большое влияние радикальные материалисты. Именно увлечение ими привели юношу на физико-математический факультет, правда, уже после второго курса он перевелся на историко-филологический. Под впечатлением от материалистической литературы молодой Владимир Соловьев даже выкинул из окна своей комнаты иконы, чем крайне разозлил отца. В целом же круг его чтения тогда состоял из Хомякова, Шеллинга и Гегеля.

Сергей Михайлович привил сыну трудолюбие и продуктивность. Сам он каждый год систематически издавал по тому своей «Истории» и в этом смысле стал для сына нагляднейшим примером. Уже во взрослом возрасте Владимир писал каждый день без исключения (иногда на обрывках бумаги, когда под рукой больше ничего не было).

Университетская карьера

Уже в возрасте 21 года Соловьев стал магистром и доцентом. Работа, которую он защищал, была озаглавлена как «Кризис западной философии». Молодой человек решил получить степень не в родной Москве, а в Санкт-Петербурге. Какую точку зрения в первом своем научном труде защищал Соловьев Владимир? Философ раскритиковал популярный тогда в Европе позитивизм. После получения степени магистра он отправился в первое крупное зарубежное путешествие. Начинающий писатель посетил Старый Свет и страны Востока, в том числе Египет. Вояж был сугубо профессиональным - Соловьев заинтересовался спиритизмом и Каббалой. Кроме того, именно в Александрии и Каире он начал работу над своей теорией о Софии.

Вернувшись на родину, Соловьев стал преподавать в Санкт-Петербургском университете. Он познакомился и сблизился с Федором Достоевским. Автор "Братьев Карамазовых" в качестве прообраза Алеши выбрал именно Владимира Соловьева. В это время вспыхнула очередная русско-турецкая война. Как на нее отреагировал Соловьев Владимир? Философ чуть было не отправился на фронт в качестве добровольца, правда, в последний момент передумал. Сказалась его глубокая религиозность и неприятие войны. В 1880 году он защитил диссертацию и стал доктором. Однако из-за конфликта с ректором университета - Михаилом Владиславлевым - Соловьев не получил должность профессора.

Прекращение преподавательской деятельности

Переломным для мыслителя стал 1881 год. Тогда всю страну потрясло убийство революционерами царя Александра II. Что в этих условиях сделал Соловьев Владимир? Философ прочел публичную лекцию, в которой заявил, что необходимо помиловать террористов. Этот поступок наглядно продемонстрировал взгляды и убеждения Соловьева. Он считал, что государство не имеет права казнить людей, даже в ответ на убийство. Идея о христианском всепрощении заставила писателя пойти на этот искренний, но наивный шаг.

Лекция привела к скандалу. О ней стало известно на самом верху. Министр внутренних дел Лорис-Меликов написал новому царю Александру III докладную записку, в которой убеждал самодержца не наказывать философа ввиду глубокой религиозности последнего. Кроме того, автор лекции являлся сыном уважаемого историка, когда-то бывшего ректором Московского университета. Александр в своем ответе назвал Соловьева «психопатом», а его ближайший советник Константин Победоносцев счел провинившегося перед троном «безумным».

После этого философ покинул Санкт-Петербургский университет, хотя формально его никто не увольнял. Во-первых, дело было в шумихе, а во-вторых, писатель хотел больше сосредоточиться на книгах и статьях. Именно после 1881 года начинается период творческого расцвета, который пережил Соловьев Владимир. Философ писал без остановки, так как для него это был единственный способ заработка.

Рыцарь-монах

По воспоминаниям современников, жил Соловьев в чудовищных условиях. Постоянного дома у него не было. Писатель останавливался в гостиницах или у многочисленных друзей. Бытовая непостоянность плохо отражалась на здоровье. Кроме того, философ регулярно держал строгий пост. И все это сопровождалось интенсивными занятиями. Наконец, Соловьев не раз травился скипидаром. К этой жидкости он относился как к целебной и мистической. Скипидаром были пропитаны все его апартаменты.

Неоднозначный образ жизни и репутация писателя вдохновили поэта Александра Блока назвать его в мемуарах рыцарем-монахом. Своеобразность Соловьева проявлялась буквально во всем. Писатель Андрей Белый оставил о нем воспоминания, в которых например, говорится, что у философа был удивительный смех. Одни знакомые считали его гомерическим и радостным, другие - демоническим.

Соловьев Владимир Сергеевич часто уезжал за границу. В 1900 году он в последний раз вернулся в Москву, чтобы сдать в издательство собственный перевод трудов Платона. Тогда же писатель почувствовал себя плохо. Его перевезли к Сергею Трубецкому - религиозному философу, публицисту, общественному деятелю и ученику Соловьева. Его семье принадлежала подмосковная усадьба Узкое. Туда к Владимиру Сергеевичу приехали врачи, которые поставили неутешительный диагноз - "цирроз почек" и "атеросклероз". Организм писателя был истощен от перегрузок за рабочим столом. Семьи он не имел и жил один, поэтому проследить за его привычками и повлиять на Соловьева никто не мог. Усадьба Узкое так и стала местом его смерти. Философ скончался 13 августа Его похоронили на Новодевичьем кладбище, рядом с отцом.

Богочеловечество

Ключевой частью наследия Владимира Соловьева является его идея богочеловечества. Эта теория впервые была изложена философом в его «Чтениях» в 1878 году. Основной ее посыл заключается в выводе о единстве человека и Бога. Соловьев относился с критикой к традиционной массовой вере русской нации. Он считал привычные обряды «бесчеловечными».

Многие другие российские философы, так же как и Соловьев, пытались осмыслить тогдашнее состояние Русской Православной Церкви. В своем учении писатель воспользовался термином Софии, или Премудрости, которая должна была стать душой обновленной веры. Помимо этого, у нее есть и тело - Церковь. Это сообщество верующих должно было стать сердцевиной будущего идеального общества.

Соловьев в своих «Чтениях о богочеловечестве» утверждал, что Церковь переживает серьезный кризис. Она раздроблена и не имеет власти над умами людей, а на ее место претендуют новые популярные, но сомнительные теории - позитивизм и социализм. Соловьев Владимир Сергеевич (1853-1900) был убежден, что причиной этой духовной катастрофы стала Великая французская революция, которая расшатала привычные основы европейского общества. В 12 чтениях теоретик пытался доказать: только обновленная церковь и религия могут занять образовавшийся идеологический вакуум, где в конце XIX века было множество радикальных политических теорий. Соловьев не дожил до первой революции в России в 1905 году, но он верно чувствовал ее приближение.

Понятие Софии

Согласно идее философа, принцип всеединства Бога и человека можно реализовать в Софии. Это пример идеального общества, основанного на к ближнему. Рассуждая о Софии как о конечной цели развития человечества, автор «Чтений» также затронул вопрос мироздания. Он подробно описал собственную теорию космогонического процесса.

Книга философа Владимира Соловьева (10 чтение) приводит хронологию возникновения мира. Вначале была Астральная эпоха. Писатель ассоциировал ее с исламом. Далее следовала Солярная эпоха. Во время нее возникло Солнце, тепло, свет, магнетизм и другие физические явления. На страницах своих трудов теоретик связал этот период с многочисленными солярными религиозными культами античности - верой в Аполлона, Осириса, Геркулеса и Адониса. С появлением на Земле органической жизни началась последняя, Теллурическая эпоха.

Этому периоду уделял особенное внимание Владимир Соловьев. Историк, философ и теоретик подчеркнул три наиболее важных цивилизации в истории человечества. Эти народы (греки, индусы и иудеи) первыми смогли предложить идею об идеальном обществе без кровопролития и других пороков. Именно среди иудейского народа проповедовал Иисус Христос. Соловьев относился к нему не как к отдельному человеку, а как к личности, сумевшей воплотить в себе всю человеческую природу. Тем не менее философ считал, что в людях заложено гораздо больше материального, чем божественного. Воплощением этого принципа стал Адам.

Рассуждая о Софии, Владимир Соловьев придерживался идеи о том, что у природы есть собственная единая душа. Он считал, что человечество должно уподобиться этому порядку, когда у всех людей есть нечто общее. Эти взгляды философа нашли еще одно религиозное отражение. Он был униатом (то есть выступал за единство церквей). Существует даже точка зрения, что он принял католицизм, хотя она и оспаривается биографами из-за отрывочности и неточности источников. Так или иначе, но Соловьев был активным сторонником объединения Западной и Восточной церкви.

«Красота в природе»

Одним из основополагающих трудов Владимира Соловьева стала его статья «Красота в природе», опубликованная в 1889 году. Философ подробно рассмотрел это явление, дав ему множество оценок. Например, он считал красоту способом преображения материи. В то же время Соловьев призывал ценить прекрасное само по себе, а не как средство достижения другой цели. Также он называл красоту воплощением какой-либо идеи.

Соловьев Владимир Сергеевич, краткая биография которого являет собой пример жизни автора, затронувшего в своем творчестве почти все сферы человеческой деятельности, в этой статье также охарактеризовал свое отношение к искусству. Философ считал, что у него всегда была только одна цель - улучшить действительность и повлиять на природу и человеческую душу. Дискуссия о предназначении искусства была популярной в конце XIX века. Например, на эту же тему высказался Лев Толстой, с которым писатель косвенно полемизировал. Соловьев Владимир Сергеевич, стихи которого известны меньше его философских работ, был еще и поэтом, поэтому рассуждал об искусстве совсем не со стороны. «Красота в природе» заметно повлияла на взгляды интеллигенции Серебряного века. Важность этой статьи для своего творчества отмечали писатели Александр Блок и Андрей Белый.

«Смысл любви»

Что еще оставил после себя Владимир Соловьев? Богочеловечество (его главная концепция) была развита в цикле статей «Смысл любви», изданном в 1892-1893 гг. Это были не разрозненные публикации, а части одного целого произведения. В первой статье Соловьев опровергал идею о том, что любовь является только способом размножения и продолжения человеческого рода. Далее писатель сравнивал ее виды. Он подробно сопоставил материнскую, дружескую, половую, мистическую к Отечеству и т. д. При этом он коснулся природы эгоизма. Для Соловьева любовь является единственной силой, способной заставить человека переступить через это индивидуалистское чувство.

Показательны оценки других русских философов. Например, Николай Бердяев считал данный цикл «самым замечательным, что было написано о любви». А Алексей Лосев, который стал одним из главных биографов писателя, подчеркивал, что Соловьев считал любовь способом достичь вечного всеединства (а значит, и богочеловечества).

«Оправдание добра»

Книга «Оправдание добра», написанная в 1897 году, является ключевым этическим произведением Владимира Соловьева. Автор планировал продолжить эту работу еще двумя частями и, таким образом, издать трилогию, но так и не успел осуществить свою задумку. В этой книге писатель привел аргументы того, что добро является всеобъемлющим и безусловным. В первую очередь потому, что оно приходится основой человеческой природы. Соловьев доказывал истинность этой идеи тем, что всем людям с рождения знакомо чувство стыда, которое не воспитывается и не прививается со стороны. Он называл и другие подобные характерные для человека качества - благоговение и жалость.

Добро является неотъемлемой частью людского рода, потому что оно еще и дано от Бога. Соловьев, объясняя этот тезис, в основном пользовался библейскими источниками. Он пришел к выводу, что вся история человечества - это процесс перехода из царства природы к царству духа (то есть от первобытного зла к добру). Показательным примером этого является эволюция способов наказания преступников. Соловьев отметил, что со временем исчез принцип кровной мести. Также в этой книге он в очередной раз выступил против использования смертной казни.

«Три разговора»

За годы своего творчества философ написал десятки книг, лекционных курсов, статей и т. д. Но, как и у каждого автора, у него был последний труд, который в итоге стал подведением итогов многолетнего пути. На чем остановился Владимир Сергеевич Соловьев? «Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории» - так была названа книга, написанная им весной 1900 года, незадолго до смерти. Она была издана уже после ухода автора из жизни. Поэтому многие биографы и исследователи стали рассматривать ее как творческое завещание писателя.

Философия Владимира Сергеевича Соловьева, затрагивающая этическую проблему кровопролития, основана на двух тезисах. Война - это зло, но даже она может быть справедливой. В качестве примера мыслитель привел пример предупредительных походов Владимира Мономаха в С помощью этой войны князь смог спасти славянские поселения от разрушительных набегов степняков, чем оправдал свой поступок.

Во втором разговоре на тему прогресса Соловьев отметил эволюцию международных отношений, которые стали строиться на мирных принципах. В то время самые могущественные державы действительно стремились найти баланс между собой в стремительно меняющемся мире. Однако сам философ уже не увидел кровопролитных мировых войн, вспыхнувших на руинах этой системы. Писатель во втором разговоре подчеркивал, что основные события в истории человечества происходили на Дальнем Востоке. Как раз тогда европейские страны делили между собой Китай, а Япония встала на путь резкого прогресса по западному образцу.

В третьем разговоре о конце мировой истории Соловьев с присущей ему религиозностью утверждал, что, несмотря на все положительные тенденции, в мире сохраняется зло, то есть Антихрист. В этой же части философ впервые использовал термин «панмонголизм», который позже стали применять его многочисленные последователи. Это явление заключается в консолидации азиатских народов против европейской колонизации. Соловьев верил, что Китай и Япония объединят свои силы, создадут единую империю и изгонят чужаков из соседних регионов, в том числе из Бирмы.

Среди наиболее крупных представителей русской религиозной философии по глубине мысли, детальной проработке всех элементов философской системы, влиянию, оказанному не только на современников, но и на многие последующие поколения русских мыслителей, без сомнения первое место принадлежит Владимиру Сергеевичу Соловьеву. Начав свою философскую деятельность как последовательный шеллингианец, он вошел в историю русской и мировой философской мысли в качестве фигуры, в известной степени олицетворяющей русскую идеалистическую философию в целом, личности, сумевшей синтезировать достижения западноевропейской и отечественной философской культуры.

Владимир Сергеевич Соловьев родился в Москве 16 января 1853 г. в семье крупнейшего русского историка Сергея Михайловича Соловьева. Интеллектуальный климат семьи весьма благотворно влиял на становление и развитие взглядов будущего философа. Высокая культура, царившая в доме С. М. Соловьева, его строгость нравов и необычайная систематичность в своих исторических занятиях преданность высоким идеалам всей семьи являлись основными истоками формирования личности В. С. Соловьева, необычайно одаренной, глубоко и всесторонне образованной.

Среднее образование В. С. Соловьев получил в гимназии, высшее - в Московском университете. Причем сначала он поступил на физико- математический факультет университета , а на втором курсе перешел на историко-филологический факультет и с большим рвением приступил к изучению философских наук.

Известные труды Соловьева: «Оправдание добра», «Смысл любви», «Идея сверхчеловека», «Понятие о Боге», «Критика отвлеченных начал», «История и будущность теократии», «Россия и вселенская церковь», «Красота в природе».

Неизменными на протяжении всей деятельности В. С. Соловьева оставались сформулированные им в первых произведениях теоретикометодологические принципы анализа философских, этических и религиозных проблем, главным из которых, безусловно являлся принцип всеединства, который явно обозначился уже в одной из первых его работ «Критика отвлеченных начал». Исходя из этого принципа, Соловьев осуществляет в данной работе критический анализ философских течений, существовавших на различных этапах исторического развития человечества.

Историю философии мыслитель рассматривает как последовательный ряд философских учений, каждое из которых опровергало предыдущее как заблуждение. В. С. Соловьев не отказывает ни одной теории в праве на существование. Однако предпринятый им анализ воззрений античных философов (Платона, Сократа, Аристотеля), виднейших представителей философии Нового времени (Ф. Бэкона, Т. Гоббса, Р. Декарта, Б. Спинозы, Г. Лейбница), немецкой классической философии (А. Шопенгауэра, Ф. Шеллинга, И. Канта, Г. Гегеля) приводит мыслителя к убеждению в том, что все учения как прошлого, так и настоящего представляют собой одинаково абстрактные и далеко не истинные учения. Причину же ограниченности и абстрактности различных философских учений он видит, прежде всего, в том, что возникновение философии представляло собой нарушение мировоззренческого единства, которое было обусловлено господством религии. Религия, по убеждению В. С. Соловьева, представляет собой общее мировоззрение народов и племен и существовало задолго до возникновения философии: «Общее мировоззрение народов и племен, - пишет он, - всегда имеет религиозный, а не философский характер, и потому, пока все отдельные лица живут общей духовной жизнью народа, философия как самостоятельное и верховное воззрение невозможна; умственная деятельность лиц вполне определяется народными верованиями».

Для подробного ознакомления с этой проблемой можете прочитать работу Соловьева «Кризис западной философии». Соч., т. 2. Приведенную цитату из указанной работы см. на с. 6.

Религия, убеждает Соловьев, не может быть выдумана; и в ней отдельному лицу как таковому принадлежит более страдательное значение, поскольку, во-первых, объективным источником религии признается не зависящее от человека внешнее откровение и поскольку, во-вторых, субъективным основанием религии является вера народных масс, определяемая общим преданием, а не исследованием личного разума.

Что же касается философии, то она, по мнению В. С. Соловьева, всегда представляет собой результат деятельности индивидуального лица, личностного сознания. Исходя из этих посылок, он приходит к выводу, что философия возникает только тогда, когда для отдельного мыслящего лица вера народа перестает быть его собственной верой, теряет для него значение внутреннего безотчетного убеждения, из начала жизни становится только предметом мышления. Философия начинается тогда, когда мыслящее лицо отделяет свое мышление от общей веры, противополагает его этой вере как внешнему.

По Соловьеву, подлинное развитие философии на Западе стало возможным тогда, когда учение католической церкви перестало удовлетворять требованиям разума, когда мыслящий рассудок пришел в противоречие с внешним авторитетом религиозных догм.

Таким образом, основной причиной существования различных философских течений, многообразия точек зрения относительно основных философских проблем, по мнению В. С. Соловьева, является утрата единой религиозной основы мировоззрения, утрата той цельности, которая была присуща религиозной вере и обусловливала единство мнений и убеждений. Исходя из этих посылок, В. С. Соловьев осуществляет критический анализ эмпиризма и рационализма, позитивизма, материализма и идеализма. Об ограниченности и односторонности эмпиризма и рационализма будет сказано при рассмотрении гносеологии Соловьева; сейчас же необходимо остановиться на понимании им материализма и идеализма, которые представляют, с его точки зрения, не менее «отвлеченные начала», чем воззрения отдельных мыслителей.

Анализируя причины, вследствие которых возникают материалистические и идеалистические взгляды на мир, В. С. Соловьев считает, что происхождение этих фикций не имеет в себе ничего загадочного. Одна из основных способностей и деятельности нашего духа есть, как известно, отвлечение, в силу которого наш ум, рассматривая существующее, останавливает свое внимание на той или другой его стороне, на том или другом элементе, закрывая глаза на все остальное. Эта умственная деятельность необходима, но необходима только вследствие ограниченности нашего ума, не способного обнимать разом всю полноту действительности и принужденного в каждый данный момент сосредоточиваться только на одном: отвлекаясь от всего остального. Отвлекая и комбинируя продукты отвлечения, можно очень далеко уйти от всякой действительности.

Первым следствием этой пагубной ошибки был разрыв между натуральной философией (превращенной в науку о мертвом веществе и скоро раздробившейся на множество частных наук и отказавшейся от самого названия философии), и между идеальной философией (сосредоточившейся в области чистого мышления и скоро потерявшей характер науки, т. е. положительного и достоверного знания).

Следствием этого, по мнению Соловьева, и явилось то, что весь ученый мир Европы разделился на два чуждые и большей частью враждебные друг другу лагеря: одни занялись исключительно вещественной и механической стороной мироздания оставляя без внимания или даже прямо отрицая все духовное другие же исключительно сосредоточились на идеальной и логической стороне существующего, пренебрегая всем физическим и материальным.

Следует отметить, что критическое отношение В. С. Соловьева к материализму имеет свои причины. Ему были известны материалистические воззрения, которые носи ли механистический, метафизический характер. В юности он пережил увлечение материализмом, который принято называть вульгарным, представители которого (Л. Бюхнер К. Фогт, Я. Молешотт) отождествляли идеальное сознание с материальным, сводили сознание к физиологическим процессам в организме человека. Увлечение это прошло, но с тех пор материализм Соловьевым понимался однозначно.

Критическое отношение В. С. Соловьева к «отвлеченным началам» в то же время сопровождается его глубокой уверенностью в том, что возможности философии далеко не исчерпаны. Более того, по его убеждению, в XIX в., когда многие образованные люди отошли от религиозного мировоззрения, а в массовом сознании религия приобрела статус суеверия, возникли условия для выхода из философского кризиса, для возвращения философии того статуса, который она имела. Чтобы выйти из кризиса, философия, считал Соловьев, должна выполнить ту роль, которая прежде принадлежала религии - стать основой новой целостности, нового единства, но единства, осуществленного на основе синтеза теологии, философии и опытной науки. «Так как истинная наука, - пишет он, - невозможна без философии и теологии так же, как истинная философия без теологии и положительной науки и истинная теология без философии и науки, то необходимо каждый из этих элементов, доведенный до истинной своей полноты, получает синтетический характер и становится цельным знанием. Так положительная наука, возведенная в истинную систему или доведенная до своих настоящих начал и корней, переходит в свободную теософию, ею же становится и философия, избавленная от своей односторонности, а наконец и теология, освободившись от своей исключительности, необходимо превращается в ту же свободную теософию; и если эта последняя вообще определяется как цельное знание, то в особенности она может быть обозначена как цельная наука, или же как цельная философия, или, наконец, как цельная теология; различие будет здесь только в исходной точке и в способе изложения, результаты же и положительное содержание одно и то же.

Именно такую философию стремится создать В. С. Соловьев, называя ее свободной теософией, в которой органически синтезируются теология, собственно философия и положительная наука. Он не скрывает того факта, что в этом синтезе главенствующее место занимает теология. Критикуя Г. Гегеля за то, что он считал собственную философскую систему завершенной истиной, Соловьев таким же образом относится к собственной теории, утверждая, что свободная теософия представляет собой не одно из направлений или типов философии, а является высшим состоянием всей философии. В определенной степени такая оценка обусловлена тем, как понимает русский философ принцип развития, который он не только не отрицает, а возводит в ранг всеобщего принципа, находящего свое проявление и в природе, и в обществе, и в процессе смены одной философской концепции другой. По его глубокому убеждению, бесконечное развитие является бессмыслицей. Развитие всегда предполагает наличие определенной цели, и все этапы развития представляют собой движение к ее достижению.

Объявляя целью философского развития достижение синтеза теологии, философии и опытной науки, В. С. Соловьев связывает возможность его достижения прежде всего с изменениями, которые должны произойти в самой философии. Философия, по его убеждению, может преодолеть односторонность, присущую «отвлеченным началам», стать целостной, охватить собою бытие во всех его проявлениях, если она будет опираться на реальное, существующее везде и во всем, но иногда скрытое единство. Он был глубоко уверен в существовании нерушимой и всеединой целостности человеческой и космической сфер, и основанием для этой уверенности служило его представление о том, что всеединство уже есть, и оно заключено в фундаменте всего существующего в Абсолютно сущем.

Абсолютно сущее представляет собой исходную категорию онтологии В. С. Соловьева. С его точки зрения, Абсолютно сущее (иначе философ называет его всеединым) выше любых признаков и свойств, выше определений, выше множественности и раздельности. В этом смысле он называет его сверхсущим. Оно ничто, но не в отрицательном смысле. Оно положительное ничто в том смысле, что не совпадает ни с каким отдельным бытием, ни с каким частным определением, но оно заключает в себе возможность всяких определений) бесконечную полноту содержания.

Абсолютное первоначало, по мнению Соловьева, само по себе свободно от всякого бытия, оно заключает в себе всякое бытие в его положительной силе или производящем начале. Абсолютное потому и свободно от всяких определений, что оно, всех их в себе заключая, не исчерпывается, не покрывается ими, а остается самим собою.

Осмыслите эту идею Соловьева и напишите несколько тезисов, выводов о его понимании Абсолютного.

Но если Абсолютное есть ничто, если оно, безусловно, отлично и свободно от всякого частного бытия, то бытие по отношению к нему есть другое; так как при этом Абсолютное есть начало бытия, то оно есть и начало своего другого. В. С. Соловьев пытается логически вывести «другое» из самого понятия абсолютного. «Если бы абсолютное, - пишет он, - оставалось только самим собою, исключая свое другое, то это другое было бы его отрицанием, и, следовательно, оно само не было бы уже абсолютным. Другими словами, если бы оно утверждало себя только как абсолютное, то именно поэтому и не могло бы быть им, ибо тогда его другое, неабсолютное, было бы вне него, как его отрицание или граница, следовательно, оно было бы ограниченным, исключительным и несвободным. Таким образом, для того чтобы быть, чем оно есть, оно должно быть противоположным себя самого или единством себя и своего противоположного». Этот верховный логический закон, по Соловьеву, выражает в отвлеченной формуле великий физический и моральный факт любви, так как именно любовь есть самоотрицание существа, утверждение им другого, а между тем действительное самоутверждение достигается только в самоотрицании.

Как стремление к другому абсолютному, т. е. к бытию, любовь есть начало множественности, ибо абсолютное само по себе, как сверхсу- щее, безусловно едино; притом всякое бытие есть отношение, отношение же предполагает относящихся, т. е. множественность.

Эти рассуждения приводят философа к мысли, что абсолютное имеет два полюса или центра. Первый полюс представляет собой начало безусловного единства, начало свободы от всяких форм и соответственно от всякого бытия; второй - начало или производящую силу бытия, т. е. множественности форм. С одной стороны, пишет В. С. Соловьев, абсолютное выше всякого бытия, есть безусловное единое, положительное ничто; с другой стороны, оно есть непосредственная потенция бытия или первая материя. Будучи вторым полюсом абсолютного, первома- терия не есть что-либо постороннее, отдельное от него: она составляет его собственную сущность, принадлежит ему как его неотъемлемое определение; абсолютное вечно находит и вечно преодолевает в себе противоположность единства и множественности. Понятие первомате- рии одно из самых сложных в онтологии Соловьева. Оно не сводится к реальным материальным образованиям или вещественному первоначалу всего сущего.

Проведите параллели понимания первоматерии Соловьевым с аналогичной теорией Аристотеля. Можно ли их отождествлять? Для ответа на вопрос используйте следующую подсказку: у Аристотеля первоматерия еще не есть бытие, но в то же время она и не небытие, так как представляет собой стремление к бытию, потенцию бытия.

Непосредственным развитием и конкретизацией представлений русского мыслителя о первоматерии является его учение об идеях. Это учение в некотором смысле повторяет платоновскую концепцию об идеальном, умопостигаемом мире, но в то же время отличается от него. Точка зрения В. С. Соловьева сводится к следующему. Тот мир, который мы знаем, есть только явление для нас, наше представление, и приписывать ему целиком объективную реальность было бы ошибкой. Но в то же время это представление не есть наша субъективная фантазия, так как объективная действительность вещественного мира не зависит от нас. Поэтому, будучи в чувственных своих формах нашим представлением, этот мир должен иметь объективную, не зависящую от нас причину или сущность. Мы вынуждены предполагать в основе явлений самостоятельную сущность, которая дает им некоторую относительную реальность.

Напомним, что первоосновой всего В. С. Соловьев считал Абсолютно сущее, являющееся гарантом всеобщей связи и единства и в то же время потенциально содержащее в себе все многообразие бытия. Единое сущее, расчленяясь, становится идеей или, как говорит философ, Логосом, а эта идея, или Логос, осуществляясь, создает реальную действительность, Для полной характеристики бытия необходимы прежде всего три категории: Сущее (Абсолютное) - Бытие (Логос) - Сущность (Идея). Эти категории Соловьев рассматривает во взаимосвязи и взаимообусловленности.

Онтология В. С. Соловьева во многом определяет его гносеологию (учение о познании).

Соловьев под «отвлеченными началами» понимает эмпиризм и рационализм, в борьбе с которыми складывались основы его собственного учения о познании.

Ограниченность эмпиризма философ видит в том, что с эмпирической точки зрения нашему познанию совершенно и безусловно недоступно существо вещей ни с реальной, ни с идеальной, ни даже с чисто логической стороны: нам не даны субстанциальные причины, производящие явления, мы не обладаем идеями, представляющими внутреннюю природу, или сущность, вещей и явлений, наконец, у нас нет даже всеобщих априорных категорий разума, выражающих аподиктически непреложную, формальную связь всего существующего, - ничего этого мы не знаем, и знать не можем.

Соловьев высказывает далее убеждение в том, что один опыт, даже научный, недостаточен, так как он имеет дело только с фактами, а не с законами, и потому необходим другой род знания, относящийся к предмету не со стороны его действительности, а со стороны его необходимости, извещающий нас не об условном бытии предмета в области наших чувств, а о его безусловном содержании, независимом от того, существует ли он в нашем восприятии в данную минуту или нет. Он высказывает предположение, что таким способом, представляющим элемент всеобщности и необходимости, независимо от количества наблюдений и опытов, является умозрение, или формальное мышление, т. е. рационализм. Однако дальнейшие рассуждения приводят его к мысли, что рационализм представляет собой столь же «отвлеченное начало», как и эмпиризм, так как «эта точка зрения видит основание истины не в реальности познаваемого (внешнего мира и природы), а в разуме познающего (человека).

Но что же тогда является истинным познанием? На этот вопрос В. С. Соловьев отвечает, обращаясь к своей основной идее - идее всеединства. «Истинное знание, - пишет он, - возможно только под формой разумности или всеединства, т. е. его истинность определяется не реальностью его содержания, составляющею лишь материю истины, а разумностью его формы, т. е. отношением этого содержания ко всему в единстве или ко всеединому началу» .

Ошибку как эмпиризма, так и рационализма В. С. Соловьев видит в том, что оба они разрывают связь субъекта познания со всеединым, берут его в отдельности, в то время как в отдельности он не существует и существовать не может. Взятый вне своих истинных отношений, субъект затем противопоставляется всему остальному как безусловно для него чуждому и внешнему. Весь мир превращается в совокупность неведомых субъекту вещей в себе: поскольку он утратил связь с ними, они тем самым становятся ему недоступны. Он осужден вечно иметь дело только с самим собой, с собственными своими внутренними состояниями безо всякого отношения к каким-либо реальным существам вне его.

В. С. Соловьев показывает, что тем самым все наше познание превращается в ничто: ощущения перестают быть элементом познания, когда они не извещают нас об объективном мире, существующем независимо от нас, и сводятся исключительно к внутренним нашим состояниям. При этих условиях и наше умозрительное мышление, или разум, является только субъективной и совершенно пустой формой.

Связь между формальным и материальным элементами нашего сознания, между мыслью и ощущением также исчезает. Применение форм мысли к ощущениям становится бессмыслицей, когда ощущения не выражают независящую от нас действительность. Ощущения, оторванные от действительности, перестают быть выражением всего, а тем самым и формы нашей мысли перестают быть выражением всеединства и становятся совершенно бессодержательны, так как сами по себе не могут превратить бессмысленный и беспорядочный материал ощущений в объективные истины разума. Так, разрыв между познающим субъектом и безусловно-сущим влечет за собой как необходимое последствие разрыв отдельных элементов познания внутри самого субъекта. Сами по себе эти два элемента познания не дают нам истинного знания, - постоянно подчеркивает Соловьев, - и приходит к выводу, что существует два выхода из этой ситуации: или необходимо отказаться от попыток познавать мир, или же ввести в познавательный процесс объективный принцип, который, будучи свободным от односторонности эмпиризма и рационализма, мог бы сообщить нашему познанию его истинное значение. Если содержание нашего познания не может получить своей истинности от познающего субъекта, как этого хочет рационализм, т. е. если фактическая реальность и разумная форма не могут быть действительно соединены в одном познающем субъекте, то они, очевидно, должны быть соединены уже в самом познаваемом, т. е. в сущем. Другими словами, всеединство, чтобы быть настоящей истиной, должно быть всеединством сущего, должно быть действительным всеединством.

То безусловное существование, которое действительно не может быть дано субъекту ни в ощущениях, ни в мыслях, которое не может быть предметом ни эмпирического, ни рационального познания и которым, однако, это познание составляет, по В. С. Соловьеву, особый, третий род познания, который он называет верой. Отличие третьего рода познания от первых, двух он видит в следующем. В чувственном опыте и в рациональном мышлении познающий субъект только граничит с предметом, соприкасается с ним, а не соединяется с ним внутренне, не проникает в него.

Наиболее разработанной частью философской системы В. С. Соловьева является этика, вопросам которой он уделял внимание практически во всех своих работах. Как уже отмечалось, его перу принадлежит фундаментальный трактат «Оправдание добра», над которым философ работал несколько лет и который представляет собой вершину классического идеализма мыслителя. В этом трактате основные проблемы всеединства рассмотрены через призму нравственности, что полностью соответствует как жизненной, так и философской позиции его автора.

Создавая систему нравственности, русский мыслитель был глубоко убежден в том, что как теоретическое, так и практическое значение этических проблем столь велико, что нравственная философия должна существовать как самостоятельная наука. И во введении к своему трактату он четко обозначает ее предмет. Собственный предмет нравственной философии, по мнению философа, есть понятие добра, выяснить все, что разум, возбуждаемый опытом, мыслит в этом понятии, и тем самым дать определенный ответ на главный для нас вопрос о должном содержании или смысле нашей жизни - такова задача этой философской науки.

Соловьев рассматривает вопрос о взаимосвязи нравственной философии с религией, что представляет особый интерес уже потому, что сегодня в нашем обществе весьма распространенными стали утверждения о том, что основной причиной ряда негативных явлений (бездуховность и даже преступность) является отход от религии и религиозной морали. В связи с этим мысли философа, к тому же обладающего религиозно-идеалистическим миросозерцанием и много лет отдавшего изучению религиозных проблем, безусловно, представляют интерес. Соловьев, признавая весьма распространенным взгляд, всецело подчиняющий нравственность и нравственную философию религиозным принципам, высказывает свое несогласие с ним. Он приводит ряд аргументов, показывающих несостоятельность признания непосредственной и однозначной связи религии и нравственности, к которым он, прежде всего, относит факт наличия множества религиозных течений, одновременно претендующих на исключительность и истинность и борющихся друг с другом далеко не нравственными способами; кроме того, он ссылается на священное писание, в котором апостол Павел признает право делать добро не только за христианами, но и за язычниками.

В решении вопроса об источнике нравственности с идеалистических позиций, В. С. Соловьев приходит к утверждению о существовании всеобщей разумной идеи добра, являющейся мотивом и достаточным основанием всех человеческих поступков и действующей на сознательную волю в форме безусловного долга, В то же время он считает, что для того, чтобы идея добра в качестве должного получила силу достаточного основания или мотива, она сама должна быть выражена предельно ясно и полно. Это и стремится осуществить философ в своем трактате «Оправдание добра».

Напомню, что особенность философского творчества В. С. Соловьева, состоит в том, что он использует триадическую диалектику Гегеля .

Суть диалектики здесь в следующем. Сначала есть человек, как предварительный, но еще несовершенный тезис. Затем выступает Бог как предельное совершенство. И, наконец, человеческая история, где человек как отвлеченная ступень и Бог как тоже отвлеченная ступень объединяются вместе и становятся максимально конкретным бытием, а именно - человеческой историей.

Прежде всего, В. С. Соловьев рассматривает добро в человеческой природе, т. е. нравственность на ступени своей первичной и фактической данности. Исходным принципом для анализа этой ступени нравственности для философа является глубокое убеждение в том, что, несмотря на разнообразие духовного развития в прошлом и настоящем человечества, несмотря на различные условия, в которых осуществляется история человеческого общества, существует единая основа нравственности, общая для всех. И основа эта определяется не только идеей абсолютного добра, но и природой человека, в которой важное место занимают черты нравственные.

Соловьев развивает кантовскую идею об одновременной причастности человека и его существования к двум мирам - миру умопостигаемого бытия и миру чувственно воспринимаемых вещей. Человек совмещает в себе противоположности безусловного и условного, природного (животного) и духовного (божественного) и обречен на мучительное осознание своей разорванности между этими двумя мирами. Соловьева интересует, что выделяет человека из животного мира, что позволяет развиться духовным качествам, которые первоначально существуют лишь в возможности.

Поразмыслите над вопросом, что на ваш взгляд человека отличает от всего остальных живых существ.

Рассматривая эволюцию человека, он приходит к выводу, что «чувство стыда (в его коренном смысле) есть уже фактически безусловное отличие человека от низшей природы, так как ни у каких других животных этого чувства нет ни в какой степени, а у человека оно появляется с незапамятных времен и затем подлежит дальнейшему развитию» .

Именно чувство стыда, по мысли В. С. Соловьева, дает человеку возможность осознать тот факт, что он не только животное существо, но нечто более высокое. Затем как чувства, лежащие в основе нравственности, он рассматривает жалость и благоговение и утверждает, что данная триада - стыд, жалость, благоговение - исчерпывает область возможных нравственных отношений человека к тому, что ниже его, равно ему и что выше его, так как господство над материальной чувственностью, солидарность с живыми существами и внутреннее добровольное подчинение сверхчеловеческому началу - это, по его мнению, вечные и незыблемые основы нравственной жизни человечества.

В присущих нам чувствах стыда и жалости, уверяет Соловьев, основным образом определяется наше нравственное отношение, во-первых, к собственной нашей материальной природе и, во-вторых, ко всем другим живым существам. Поскольку человек стыдлив и жалостлив, он относится нравственно «к самому себе и ближнему» (употребляя старинную терминологию); бесстыдство и безжалостность, напротив, в корне подрывают его нравственный характер. Кроме этих двух основных чувств, есть в нас еще одно, третье, несводимое на них, столь же первичное, как они, и определяющее нравственное отношение человека не к низшей стороне его собственной природы, а также не к миру подобных ему существ, а к чему-то особому, что признается им как высшее, чего он ни стыдиться, ни жалеть не может, а перед чем он должен преклоняться. Это чувство благоговения (благочестия) или преклонения перед Высшим составляет у человека нравственную основу.

Еще более существенный характер нравственности формулируется В. С. Соловьевым в новой триаде, которая, в отличие от предыдущей, наполнена уже разумным и даже активно разумным содержанием. Эта триада - аскетизм, альтруизм и зачаток чисто религиозного чувства. Первые два принципа вполне понятны; никто не станет отрицать, что и в аскетизме, и в альтруизме активно действует разумное начало.

Соловьев формирование третьей части триады - религиозного чувства объясняет следующим образом. Свою первоначальную зависимость от высшего человек переживает уже в детстве, когда он всецело зависит сначала от матери, а потом от отца. Чем дальше, тем эта зависимость углубляется и расширяется. После своих родителей мы начинаем испытывать чувство зависимости также от своих предков (формируется культ предков). Но предки чувствовали свою зависимость от еще более высоких начал. В конце концов человек приходит к почитанию наивысшего порядка, обладающего всеобщей значимостью, т. е. к почитанию Отца небесного. Анализируя основную триаду, философ приходит к пониманию чувства стыда в более высоком смысле - к совести и к утверждению этого чувства в высшем смысле как страха Божия.

Рассматривая различные понятия, через которые реализуется нравственность, В. С. Соловьев постоянно подчеркивает основную мысль, согласно которой цель нравственного развития - возвышение духа над плотью и в конечном итоге установление связи между нашей жизнью и совершенным, абсолютным Добром.

В стремлении к высшему добру отправной точкой служат природные данные ума и сердца человека и прежде всего стыд, жалость и благоговение, которые индивидуальны, но общим формальным условием для всех является нравственная свобода, без которой нет доступа в нравственный мир. Совершенное добро, по мысли В. С. Соловьева, всем поставило одну цель, всем даровало свободу как формальное условие достижения цели, но в то же время всех наделило различными природными данными для того, чтобы каждый шел своим путем и нес бы ответственность за избранный им путь.

Философская система, созданная В. С. Соловьевым, представляет собой вершину отечественной религиозно-философской мысли.

И «Оправдание добра» от начала и до конца построено триадически. Более того,триадичность выступает здесь наиболее отчетливо и проявляется уже в делении трактата на три раздела, в названии которых заключен глубокий диалектический смысл:первая часть озаглавлена «Добро в человеческой природе», вторая - «Добро от Бога»и третья - «Добро чрез историю человечества».

См.: Соловьев В. С. Оправдание добра. Соч. Т. 1. С. 123.