Зачем нужна звукопись в поэзии. Звукопись

В работе писателя над стилем произведения более высокой ступенью, чем достижение благозвучия, является использование фоники для создания особой выразительности, образности речи. Применение разнообразных фоностилистических приемов для усиления звуковой выразительности речи называется звукописью. Звукопись состоит в особом подборе слов, которые своим звучанием способствуют образной передаче мысли. Например:

Мне ничего на земле не надо, -

Ни громов Гомера, ни Дантова дива.

(А.А. Ахматова)

Аллитерация на н и повторение созвучия не в первой строчке двустишия подчеркивают отрицание; звуковое подобие существительных - громы Гомера, Дантово диво - усиливают их выразительность, причем первые два слова выделяются «громкими» созвучиями (г - р - о - м), два другие - своей «непохожестью» на них (д - и - в - а).

Стилистическая «активность» фоники зависит от эмоциональной окраски речи. Для того чтобы звуковая сторона речи стала заметной, необходимо отчетливое выделение слов при чтении и подчеркивание выразительных звуков; это требует особой интонации, возможной лишь в поэзии и высокоэмоциональной прозе. В них значительно возрастает интонационная самостоятельность слов, так как «темп эмоционально-окрашенной речи отличается от темпа речи логической , при возможных отдельных убыстрениях он в целом значительно медленнее. Эмфатически выделенное слово произносится замедленно… не говоря уже о том, что эмоциональная речь гораздо богаче паузами». Кроме того, благодаря ритмической и метрической организации, звук в поэзии «озвучен» сильнее, чем в обычной речи.

С другой стороны, установка на разговорный стиль даже в поэзии «нейтрализует» фонику. Можно найти немало примеров в поэтической речи, в которых звуковые повторы не служат целям изобразительности и поэтому как бы «незаметны». Например:

Зима. Что делать нам в деревне? Я встречаю

Слугу, несущего мне утром чашку чаю,

Вопросами: тепло ль? утихла ли метель?

Пороша есть иль нет? и можно ли постель

Покинуть для седла, иль лучше до обеда

Возиться с старыми журналами соседа?

(А.С. Пушкин)

Здесь повторение звуков в словах делать, деревне не получает эстетической функции; сгущение шипящих, встретившихся в словах встречаю, несущего, чашку чаю, не играет изобразительной роли; употребление значительного количества слов со звуком л также не связано с особым фоностилистическим заданием. Стилистически значима лишь перечислительная интонация, отражающая скучное нанизывание житейских прозаических вопросов, прерываемая неожиданными паузами на месте переносов. Эти паузы реалистически передают бытовую речь, что за ними, как заметили исследователи, можно почувствовать зевоту (я встречаю… слугу; можно ли постель… покинуть). Таким образом, в поэтической речи интонация играет важную роль, но при спокойной интонации звукопись незаметна.

При эмфатической интонации возможно обращение к звукописи не только в поэзии, но и в художественной прозе. Например, И.С. Тургенев, описывая отъезд Рудина, добивается выразительности речи особой ее фонетической организацией: А на дворе поднялся в етер и зав ыл злов ещим зав ыв аньем, тяжело и з лобно, ударяясь в зв енящие стекла. Даже в письмах иногда он использовал изобразительно-выразительные возможности фоники, звукописью усиливая образность определений (дребезжащие звуки Гюго, хилое хныканье Ламартина).

3.3.1. Стилистические приемы усиления звуковой выразительности речи

3.3.1.1. Звуковые повторы

В поэзии используются разнообразные приемы усиления фонетической выразительности речи. Поэты стремятся к достижению звукового подобия лексики, отбирая слова, в которых повторяются одни и те же или похожие звуки, целые созвучия. Однако было бы неверно думать, что звуковые повторы - обязательная принадлежность поэтической речи. В русской системе стихосложения звуковые повторы не являются канонизированным приемом, как, например, в финском, эстонском, якутском и некоторых других языках.

Не всегда повторение звуков в поэтической речи имеет эстетическое значение. Оно может быть случайным, так как при ограниченном количестве звуков повторение их в словах неизбежно. В повседневной речи мы не придаем этому значения (никто не обратит внимания, например, на повторение согласного с в сводке погоды: По сведениям синоптиков, в ближайшие сутки в Москве и области ожидается слабый снег…).

В поэтической речи звуковые повторы становятся ярким стилистическим средством звукописи. Например:

Бузина цельный сад залила!

Бузина зелена, зелена!

Зеленее, чем плесень на чане.

Зелена - значит, лето в начале!

Синева - до скончания дней!

Бузина моих глаз зеленей!

(М.И. Цветаева)

Здесь повторяются и гласные (а, е), и согласные (л, н, з, ч); многоголосая «перекличка» звуков словно отражает буйное торжество красок. Чем больше звуков вовлекается в такую «перекличку», чем заметнее их повторение, тем большее эстетическое наслаждение приносит нам звучание текста. К тому же, как подчеркивают современные исследования фоники, «заметное отклонение количества звуков от нормы резко повышает их информативность, соответствующая символика как бы вспыхивает в сознании (подсознании) читателя, окрашивая фонетическое значение всего текста».

Звуковые повторы часто использовал при создании художественных образов А.С. Пушкин: Взгляни: под отдельным сводом гуляет полная луна; Взлелеяны в восточной неге, на северном, печальном снеге вы не оставили следов; Рвалась и плакала сначала, с супругом чуть не развелась; Чья благородная рука потреплет лавры старика!; Наследников сердитый хор заводит непристойный спор.

В зависимости от характера повторяющихся звуков различают два основных типа звуковых повторов: аллитерацию и ассонанс.

Аллитерацией называется повторение одинаковых или сходных согласных (Еще в полях б елеет снег, а в оды уж в есной шумят - б егут и б удят сонный б рег, б егут и б лещут, и гласят… - Тютч.). С наибольшей определенностью наш слух улавливает повторение согласных, стоящих в предударном положении и в абсолютном начале слова. Мы замечаем повторение не только одинаковых согласных, но и сходных по какому-либо признаку (по месту образования, участию голоса и т.д.). Так, возможна аллитерация на д - т, з - с, и подобные, а также на губные, сонорные и т.д.:

Гой ты, Русь моя родная,

Хаты - в ризах образа…

Не видать конца и края -

Только синь сосет глаза.

(С.А. Есенин)

верую: вовеки не придет

позорное благоразумие.

(В.В. Маяковский)

Аллитерация - самый распространенный тип звукового повтора. Это объясняется доминирующим положением согласных в системе звуков русского языка. Согласные звуки играют в языке основную смыслоразличительную роль. Действительно, каждый звук несет определенную информацию. Однако шесть гласных фонем в этом отношении значительно уступают тридцати семи согласным. Сравним «запись» одних и тех же слов, сделанную при помощи только гласных или только согласных. Вряд ли можно угадать за сочетаниями еаи, аюо, уи, еао какие-либо слова, но стоит передать те же слова согласным, и мы без труда «прочитаем» фамилии русских поэтов: Држвн, Бтшкв, Нкрсв. Семантическая весомость согласных способствует установлению разнообразных предметно-смысловых ассоциаций, поэтому выразительно-изобразительные возможности аллитераций шире, чем ассонансов.

Ассонансом называется повторение гласных (Пора , пора , рога трубя т… - П.).В основе ассонанса обычно оказываются толь ударные звуки, так как в безударном положении гласные часто значительно изменяются. Поэтому иногда ассонанс определяют как повторение ударных или слабо редуцированных безударных гласных. Так, в строках из «Полтавы» А.С. Пушкина ассонансы на а и на о создают лишь выделенные гласные: Тиха укра инская ночь. Прозра чно небо. Зве зды блещут. Своей дремо ты превозмо чь не хо чет во здух. И хотя во многих безударных слогах повторяются варианты этих фонем, переданные буквами о, а, их звучание не влияет на ассонанс.

В тех случаях, когда безударные гласные не подвергаются изменениям, они могут усиливать ассонанс. Например, в другой строфе из «Полтавы» звучание речи определяет ассонанс на у, поскольку качество этого звука не меняется и в безударном положении у подчеркивает фонетическое сходство выделяемых слов: Но в иску шеньях долгой кары, перетерпев су деб у дары, окрепла Ру сь. Так тяжкий млат, дробя стекло, ку ет бу лат (в последних двух строках ассонанс на у соединяется с ассонансом на а).

В одном и том же тексте различные звуковые повторы часто используются параллельно. Например: Мело, мело по всей земле во все пределы. Свеча горела на столе, свеча горела (Паст.) - здесь ассонанс на е, и аллитерации на м, л, с, в; в первых двух строках повторяются губные; в звуковой «перекличке» участвуют сочетания согласных мл, вс - св.

Известна и другая классификация звуковых повторов, в основе которой лежит распределение повторяющихся звуков в тексте. В зависимости от места повторяющихся звуков в словах и стихотворной строке повторы получили различные наименования.

Повторение начальных согласных в словах называется анафорой (З адремали з везды з олотые, з адрожало з еркало з атона… - Ес.). При смежной анафоре созвучные слова стоят рядом (как в приведенном примере), при раздельной они не следуют непосредственно друг за другом (- Друг ! Не ищи м еня! Друг ая м ода! М ен я не помн ят даже старики. - Цв.).

Повторение конечных звуков в словах называется эпифорой (Шумели , сверкали и к дали влекли , и гнали печали , и пели вдали … - Бальм.). Как и анафора, эпифора может быть смежной и раздельной. При смежной эпифоре созвучные слова обычно грамматически зависимы: они согласуются (Вечером синим , вечером лунным был я когда-то красивым и юным . - Ес.).

Особую музыкальность придает стихотворной речи соединение эпифоры и анафоры (Май жестокий с белыми ночами ! В ечный стук в в орота: в ыходи! Голубая дымка за плечами , неизвестность, гибель впереди! - Бл.).

Не следует думать, что использование разнообразных звуковых повторов всегда свидетельствует о высоких стилистических достоинствах произведения. Злоупотребление аллитерациями, ассонансами приводит к навязчивому, а порой противоестественному усилению фонетической стороны речи, например, в стихотворении И. Северянина «Сонмы весенние»:

Сонные сонмы сомнамбул весны

Сонно манят в осиянные сны.

Четко ночами рокочут ручьи.

Звучные речи ручья горячи.

Плачут сирени под лунный рефрен.

Очи хохочут песчаных серен.

Лунные плены былинной волны.

Сонные сонмы весенней луны.

Увлечение звуковой стороной речи в таких случаях наносит ущерб содержанию: слова «притягиваются» по звучанию вопреки их смыслу.

3.3.1.2. Исключение из текста слов определенного звучания

Один из стилистических приемов звукописи состоит в ограничении и даже исключении из текста слов с теми звуками, которые могли бы разрушить создаваемый художественный образ. Так, А.С. Пушкин, описывая танец балерины, почти не употребляет звукр:

Блистательна, полувоздушна,

Смычку волшебному послушна,

Толпою нимф окружена,

Стоит Истомина; она,

Одной ногой касаясь пола,

Другою медленно кружит…

Особенности звуковой организации этих строк объясняется тем, что в русской фонике согласный р воспринимается как резкий, грубый звук. Стилистически оправданно употребление р в следующей строчке, которая подчеркивает смену описываемых движений: И вдруг прыжок, и вдруг летит… Но все-таки «полет» балерины изображают слова, в которых опять-таки нет р: летит как пух из уст Эола…

В русской поэзии не единичны примеры подобного использования звукописи. Например, В.А. Жуковский в балладе «Людмила» так изобразил появление призраков:

Слышат шорох ночных теней:

В час полуночных видений,

В дыме облака, толпой,

Прах оставя гробовой

С поздним месяца восходом,

Легким, светлым хороводом

В цепь послушную свились…

Здесь явно преобладают глухие, шипящие, свистящие звуки; встречаются только три слова с раскатистым р. Поэт смог избежать и употребления слов с резким звуком ж, лишь один раз в отрывке звучит звонкий взрывной г. К.Н. Батюшков в стихотворении «Приведение» избежал употребления слов с наиболее резкими звонкими согласными (р, ж, г, б): В час полуночных явлений я не стану в виде тени то внезапно, то тишком с воплем в твой являться дом. Эти опыты в фонике имели свою традицию. Еще Г.Р. Державин, чтобы показать свойственность русскому языку «изобилие, гибкость, легкость и вообще способность к выражению самых нежнейших чувствований», написал десять стихотворений, в которых старался не использовать слов со звуком р. Однако серьезного художественного значения такие опыты не имеют. Трудно оправдать отказ от значительной части словаря ради создания тех или иных созвучий.

3.3.1.3. Использование неблагозвучия речи

Выразительным средством звукописи может стать подчеркнутое благозвучие и неблагозвучие. Благозвучные строки обычно отражают красоту описываемого предмета, передают положительные эмоции лирического героя, находящего в своей душе отзвук миру прекрасного (Я навек за туманы и росы полюбил у березки стан, и ее золотистые косы, и холщовый ее сарафан. - Ес.).

Неблагозвучие поэтической речи нередко подчеркивает сложность и драматизм описываемых явлений, отсутствие в них гармонии, красоты. Например, у С. Есенина затрудненные артикуляции слов, приглушенное звучание стиха, отсутствие песенных интонаций отличают строки, в которых рисуется враждебный лирическому герою образ «железного гостя»: Видели ли вы, как бежит по степям, в туманах озерных кроясь, железной ноздрей храпя, на лапах чугунных поезд?

В лирических стихотворениях поэты обычно избегают скопления труднопроизносимых согласных, «некрасивых» созвучий. Но в особых случаях труднопроизносимые стечения согласных могут выполнять в стихотворной речи изобразительные функции (Бразды пушистые взрывая , летит кибитка удалая… - П.). В иных случаях неприятные сочетания отражают эмоциональную оценку поэтом изображаемых картин. Например, в строке: Быть может, за стеной Кавказа укроюсь от твоих пашей, от их всевидящего глаза, от их всеслышащих ушей (Л.), - употребление причастий, скопление шипящих (отнюдь не в целях звукоподражания) подчеркивает отрицательное отношение поэта к названным явлениям российской действительности.

У современных поэтов можно найти немало примеров сознательного обыгрывания «некрасивых» звуков, выражающих отрицательные эмоции. Например, у А. Вознесенского: Ощущение это прошло, прошуршавши по саду ужами… Несказаемо хорошо! А задуматься - было ужасно.

Определенную стилистическую функцию в художественной речи выполняют неблагозвучные фамилии. Например, в «Воскресении» Л. Толстого выразительно звучит фамилия Халтюпкина: «Халтюпкина какая-то хочет всех учить» (говорит старая умная графиня Екатерина Ивановна Нехлюдову). В связи с этим один из исследователей замечает: «Эта «Халтюпкина» гениальна… Надо быть громадным стихийным художником, чтобы втиснуть в одно выдуманное словечко такую массу меткости, чтобы сделать одно прозвище так бесконечно выразительным».

Автор, проведя анализ семантики слов, начинающихся созвучием хал, утверждает: все они (за редкими исключениями) «непременно выражают что-нибудь грубое или неприятное, или ничтожное». По мнению А. Горнфельда, «было, несомненно, что-то в русском праязыке, заставлявшее на ощущение грубого, неотесанного, наглого отзываться эмоциональным слогом хал, и эта междометная молекула легла в основу ряда слов, и она в скрытом виде трепещет в подсознательных слоях души русского человека».

Неблагозвучные слова могут выполнять в поэтической речи яркую выразительно-изобразительную функцию. Так, при звукоподражании часто обыгрываются шипящие. Именно на повторении «некрасивых» звуков, свистящих и шипящих. А также на звуковой выразительности причастий построена звукопись поэтических строк Б.Л. Пастернака:

Капель до половины дня,

Потом, морозом землю скомкав,

Гремит плавучих льдин резня

И поножовщина обломков.

И ни души. Один лишь хрип,

Тоскливый лязг и стук ножовый,

И стакивающихся глыб

Скрежещущие пережевы .

Поэты искусно выбирают нужные им неблагозвучные слова и вводят их в речь с определенной стилистической установкой. Например, у В. Маяковского эстетически мотивировано употребление труднопроизносимого сочетания слов в стихотворении «Товарищу Нетте, пароходу и человеку»: Я недаром вздрогнул . Не загробный вздор ; у В. Высоцкого в песне «Смерть истребителя» изобразительно-выразительную роль играет звуковой подбор слов в строчке о гибели пилота: Терпенью машины бывает предел, и время его истекло. Но тот, который во мне сидел, вдруг ткнулся лицом в стекло . В связи с этим нельзя не согласиться с утверждением: «Звуки некоторых слов могут передавать ритм движения, его изменения. Ритмоизобразительные свойства присущи звукам слов «прыг», «кувырк», «скакать». В слове «споткнулся» стечение согласных ткн точно передает дисгармонию в движении. Язык при произнесении будто сам спотыкается, так как заднеязычный звук к находится между двумя переднеязычными звуками т и н. Естественно. Что для обозначения неожиданного нарушения плавности движения плохо бы подходило бы слово. Равномерно «пересыпанное» гласными со спокойным выдохом при произнесении.… И в слове столкновение наблюдаем подобную картину благодаря стечению лкн.

3.3.1.4. Отклонение от средней длины слова

С целью усиления звуковой выразительности речи поэты могут строить предложения из очень коротких слов или, напротив, использовать необычные в стихотворной речи многосложные, длинные слова. Так, о строках из басни И.А. Крылова Со всех лягушки ног в испуге пометались, кто как успел, кто куда мог В.А. Жуковский писал: «В последнем стихе красота состоит в искусном соединении односложных слов, которые своею гармониею представляют скачки и прыганье». Сам Жуковский в одной из баллад, стремясь передать впечатление тяжести, подчеркивая мрачный колорит всей строфы, употребил длинное многосложное слово: Но в железной броне он сидит на коне; Наточил он свой меч боевой; И покрыт он щитом; и топор за седлом Укреплен двадцатифунтовой .

Художественно использовал фонетическую выразительность многосложного слова А.С. Пушкин. В строках Вознесся выше он главою непокорной Александрийского столпа «длинное» определение подкрепляет образность речи не только в звуковом, но и в графическом выражении мысли. Этим приемом пользовались многие поэты. В.В. Маяковский «сверхдлинным» эпитетом нарисовал гремучую в двадцать жал змею двухметроворостую ; у М.И. Цветаевой многосложное причастие помогает представить огромное расстояние, разделяющее двух близких людей: Целую вас через сотни разъединяющих верст.

Очень выразительную стилистическую функцию в поэтической речи порой выполняет контраст коротких и длинных слов. Классический пример находим у Пушкина:

Иль чума меня подцепит,

Иль мороз окостенит,

Иль мне в лоб шлагбаум влепит

Непроворный инвалид.

Скопление коротких слов в третьей строке передает неожиданное резкое движение (удар), а два длинных слова, заключающих описание, - медлительность инвалида, завозившегося у шлагбаума. И, как остроумно заметил один из исследователей, «сопереживание здесь столь конкретно, что читатель испытывает невольную изготовку к инстинктивному движению - желание уклониться от удара».

Яркий стилистический эффект создает в поэтической речи употребление коротких, односложных слов на фоне обычной лексики и у современных авторов. Например:

Смотри, как дышит эта ночь.

Звезда, уставшая светить,

обожгла плечо…

Смотри, как вкрадчивый туман

прижался

к молодой воде…

Он полностью поклялся ей

Он взял в свидетели

Они сейчас уйдут в песок,

туда, где не видать ни зги...

Односложные реплики символизируют грубость, непонимание красоты.

Выразительные средства фоники в поэтической речи обычно дополняют, усиливают друг друга, соединяясь с иными средствами экспрессии, например: Швед, русский - колет, рубит, режет. Бой барабанный, крики, скрежет. Гром пушек, топот, ржанье, стон. И смерть и ад со всех сторон (П.). Звуковая, экспрессивная выразительность этих строк достигается благодаря аллитерациям на р, к, б, с, подбору коротких, резких слов; динамику боя передает множество глаголов, скопление номинативных предложений, бессоюзие, сменяющееся в конце многосоюзием. Художественное значение аллитераций, ассонансов и других средств фоники усиливается в поэтическом контексте и благодаря тому, что они включаются в систему образных средств языка, использованных в тексте.

Писатели и поэты могут и не ставить перед собой задачу использовать фонику как конструктивный элемент художественной формы. В этом случае фонетическая организация речи должна отвечать общеэстетическим требованиям благозвучия, которые предъявляет стилистика к художественному слову.

3.3.2. Стилистические функции звукописи в художественной речи

Художественное назначение звукописи может заключаться в простом создании гармонии, музыкального звучания речи (У Черного моря чинара стоит молодая… - Л.). Такое использование звукописи, если оно не наносит ущерба логической стороне речи, вполне эстетически оправдано. Стройное повторение созвучий и отдельных согласных придает речи особую красоту (Р оняет лес багря ный свой убор , сре бри т моро з увянувшее поле, про глянет день, как будто поневоле. И скро ется за кр ай окр ужных гор. - Л.). И в прозе звукопись может быть средством создания особых музыкальных интонаций (…В лесу - каждый замшелый пень и каждый р ыжий мур авей-р азбойник, котор ый тащит, как п охищенную п релестную п ринцессу, м аленькую м ошку с п розрачными зелеными крылышками , - все это может обернуться сказкой. - Пауст.).

Однако художники слова обычно не довольствуются красотой звучания речи и стараются привлечь звукопись к решению более сложных стилистических задач.

3.3.2.1. Звукоподражание

Разнообразные приемы усиления звуковой выразительности могут быть использованы с целью звукоподражания. Звукоподражание - это употребление слов, которые своим звучанием напоминают слуховые впечатления от изображаемого явления. Например: Партер и кресла, все кипит / В райке нетерпеливо плещут, / И, взвившись, занавес шумит (П.). В этом отрывке из «Евгения Онегина» звуковые повторы в первых двух строках передают нарастающий шум в театре перед началом представления, в последней строке аллитерации на длительные согласные, среди которых особенно выразительны свистящие и шипящие, создают звуковое подобие шума поднимающегося занавеса.

Поэты стремятся передать средствами фоники самые различные слуховые впечатления. И хотя звуки человеческой речи не могут быть совершенно тождественны реальным «голосам» природы, язык выработал свои приемы для отражения этих слуховых впечатлений.

Есть немало слов, которые уже своим звучанием напоминают называемые ими действия (шуршать, шипеть, охать, чирикать, цокать, тикать, бренчать). Такие слова, возникающие на основе звукоподражания, называются ономатопеями (гр. onomatopeia - словотворчество). Одни ономатопеи передают звучание человеческого голоса (ахать, хихикать); другие - звуки, издаваемые животными (каркать, мяукать); иные же имитируют «голоса» неживой природы (дребезжать, скрипеть). По своей грамматической природе ономатопеи представляют собой существительные и глаголы. Образованные от междометий типа бац, бух. Ономатопеи довольно точно передают разнообразные звуковые впечатления [тихострунное треньканье балалайки (Г.); зенькал звоночек, тарабарил с деревьями гром (А. Б.)].

Значение ономатопей в художественной речи усиливается их фонетическим окружением: обычно звуковую выразительность слова подчеркивают соседние аллитерации, например: Вот дождик вкрадчиво прокрапал (Твард.). Повторение созвучия кр напоминает постукивание дождевых капель по железной крыше. В подобных случаях звукопись строится на сочетаниях ономатопоэтического слова с фонетически подобными ему словами. Так, в поговорке От топота копыт пыль по полю летит главное звукоподражательное слово топот, его фонетическая выразительность усиливается аллитерациями на т - н.

Наибольший стилистический эффект звукоподражание дает в том случае, если звуковое сближение слов подчеркивает их образность, подкрепляет содержание фразы. Когда звукоподражание рождается из самой темы, оно воспринимается как естественное и необходимое выражение мысли [А Петербург неугомонный уж барабаном пробужден (П.); Довольный праздничным обедом, сосед сопит перед соседом (П.); Бренчат кавалергарда шпоры; Летают ножки милых дам (П.)].

Стремясь средствами фоники передать характер звучания. писатели отбирают очень яркие ономатопеи, которые способны вызвать различные предметно-смысловые ассоциации [И хруст песка, и храп коня (Бл.); Ему отвечает лишь хруст хвороста да бульканье по болоту (А. Б.); Морозом выпитые лужи хрустят и хрупки, как хрусталь (Сев.); Не задушена вашими тушами душа (Цв.)]. Однако, несмотря на выразительность многих ономатопей, их эстетическую функцию не следует переоценивать; по фонетической организации они не редко примитивны.

С целью звукоподражания используются не только ономатопеи, но и звукообразные слова. Различие звукоподражательных и звукообразных слов состоит в том, что первые имитируют звуки, характерные для называемых ими явлений и действий, а вторые сами выразительны по звучанию и благодаря этому способствуют образной передаче движений, эмоциональных состояний, физических и психических явлений и т.п. (шушукаться - звукоподражательное слово, а шашни, шушера, шшш - звукообразные).

В русской фонике сложились свои традиции образного осмысления различных звучаний. Например, для воспроизведения шума, шороха обычно используются слова с шипящими и свистящими звуками. В балладе В.А. Жуковского «Людмила» описание страшной ночи изобилует шипящими и свистящими звуками, передающими ночные шумы, которые создают впечатление таинственности:

Чу!.. полночный час звучит. …

«Ночь давно ли наступила?

Полночь только что пробила.

Слышишь? Колокол гудит.» -

«Ветер стихнул; бор молчит…»

Символика звукописи может быть и совершенно ясной, как в приведенных стихах Жуковского, и более отвлеченной. Кроме того, осмысление звукописи не исключает субъективного момента. Так, в отрывке из стихотворения Н.А. Заболоцкого «Журавли» можно лишь догадываться о том, что аллитерации на ж - з усиливают художественные образы холодной зари и погибающего журавля: А вожак в рубашке из металла погружался медленно на дно, и заря над ним образовала золотого зарева пятно. В таких случаях надо говорить уже не о звукоподражании, а о выразительно-изобразительной функции звукописи.

3.3.2.2. Выразительно-изобразительная функция звукописи

Звукопись не ограничивается отражением лишь слуховых впечатлений. Диапазон ее выразительных возможностей шире: она может рисовать различные по характеру действия (энергичные, порывистые и спокойные), отражать настроения и чувства героя. Например, в стихотворении А.С. Пушкина «Обвал» звукопись помогает представить переправу через Терек по снежному обвалу, перегородившему реку:

И путь по нем широкий шел:

И конь скакал, и влекся вол,

И своего верблюда вел степной купец...

В словосочетании конь скакал выразительно повторение мгновенных глухих согласных к и звукосочетаний ко - ка - ка, словно имитирующих стук конских копыт. В словосочетаниях влекся вол преобладают уже другие по качеству звуки: длительные согласные в, л, гласный о. Их повторение помогает представить замедленное движение вола. Следующая часть фразы - и своего верблюда вел степной купец - длиннее каждого из предыдущих простых предложений вдвое (что отражается и графически). В этих словах однообразно повторяются длительный согласный в и звукосочетания во - ве - во. Такая фонетическая организация речи усиливает выразительность слов, рисующих неторопливое движение верблюда.

Русский язык располагает большим количеством слов, которые могут выступать в поэтической речи как звукообразные. Одни из них произносятся энергично (бой, крик, рвать, резко, грубо), другие - мягко, нежно (льнуть, таять, нега, лебедь, дева, милый), третьи напоминают шепот (чу, слышишь, молча, тише). На эти слова и опирается звукопись. Движения стремительные, динамические в поэтической речи часто рисуются словами, которые произносятся особенно энергично (Так бей же по жилам, кидайся в края, бездонная молодость, ярость моя! - Багр.). Напротив, слова нежные, ласкающие слух, создают впечатление покоя (Руки милой - пара лебедей - в золоте волос моих ныряют. Все на этом свете из людей песнь любви поют и повторяют. - Ес.). Органическая связь звукописи с содержанием, единство слова и образа придают речи яркую экспрессию.

Звукопись опирается на повторение отдельных звуков, так и на повторение одинаковых созвучий (Волна на волну на бегала, волна погоня ла волну ... - Л.). Здесь сталкиваются созвучные слоги (на - ну - на...), точно «набегают» друг на друга, воспроизводя характер самого действия.

Изобразительную функцию может выполнять не только звучание слов, но и движение артикуляционных органов. Ведь особенности образования звуков обусловливают определенную мимику говорящего. Например, в предложении: Там рыдала княжна Евдокия, в оздух силясь губ ами п ойм ать (Ахм.) - частое повторение губных звуков приводит к тому, что при чтении этих слов все время сближаются и размыкаются губы: произносящий эту фразу сам как бы «ловит губами воздух». Такую инструментовку называют кинетической.

Поэты упорно работают над стилем, добиваясь изобразительно-выразительного эффекта звукописи. Так, сравнение различных черновых вариантов стихотворения А. Блока «Черный ворон в сумраке снежном...» убеждает в настойчивом стремлении поэта к отбору слов, инструментированных на губные согласные. Наиболее определенно эта аллитерация с доминантой губнозубного звука в звучит в третьей строфе:

Снежный ветер, твое дыханье,

Опьяненные губы мои...

Валентина, звезда, мечтанье!

Как поют твои соловьи...

Сгущение номинативов в первых трех строчках порождает особую напряженность интонации, а отсутствие в них глагольных форм - незавершенность, которая создает впечатление задыхающейся, взволнованной речи. В сочетании с этими стилистическими приемами инструментовка на согласные, в образовании которых участвуют губы, получает символическое значение: в самой артикуляции звуков угадывается образ поцелуя; он «прозвучал» еще до того, как поэт о нем скажет в следующей строфе: Страшный мир! Он для сердца тесен! В нем - твоих поцелуев бред...

При восприятии звучащей речи наиболее «выпуклы» непривычные в стихах редкие слова, их фонетическая окраска задерживает наше внимание. Например, Н.А. Некрасов употребляет необычные в поэзии, неожиданно хлесткие слова для создания сатирических образов. В поэме «Современники» он так рисует портреты «столпов общества»: Князь Иван - колосс по брюху, руки - род пуховика, пьедесталом служит уху ожиревшая щека... Так в поэтической речи выразительно-изобразительные функции выполняют самые различные, даже «неэстетические» звуки и созвучия.

3.3.2.3. Эмоционально-экспресивная функция звукописи

Звуковые повторы в поэтической речи подчеркивают ее эмоциональность, придавая большую «выпуклость» сходным фонетическим словам (Каким наитием, какими истинами, о чем шумите вы, разливы лиственные? - Цв.; И шальной, шевелюру ероша, в замешательстве смысл темня, ошарашит тебя нехорошей, глупой сказкой своей про меня. - Паст.).

Нередко с помощью звукописи поэт стремится выразить переполняющие его чувства (Милая, ты ли? та ли? Эти уста не устали… - Ес.). В таких случаях, словно чувство побеждает логику, подбор слов не всегда имеет четкую смысловую мотивировку. И в этом тоже отражается своеобразный художественный прием - передать смятение восторг «неясным трепетом речей».

Реже фоника выполняет эмоционально-экспрессивную функцию в прозе. Однако можно указать примеры намеренной ритмитизации речи и обыгрывания рифмы в отдельных отрывках повествовательного текста, которые писатель хочет выделить «звуковым курсивом». Так, в романе Б. Окуджавы «Путешествие дилетантов» ритмическая организация речи, неожиданная рифма отражают лирическое настроение героя, его особое восприятие действительности: Уже вставало солнце. Лавиния спала, и недоумение на ее осунувшемся лице говорило, что сон захватил ее внезапно. За окнами кудрявилась сирень. Кричал петух протяжно и легко. До Петербурга было далеко - до прошлого рукой подать, да лень… Мятлев вышел из комнаты.

3.3.2.4. Смысловая функция звукописи

Звукопись может выполнять серьезную смысловую функцию в поэтической речи: подчеркивать логически важные слова, художественные образы, мотивы, темы. На эту сторону звукописи обращал внимание В.В. Маяковский, рассказывая об особенностях художественного творчества. В статье «Как делать стихи?» он писал: «Я прибегаю к аллитерации для обрамления, для еще большей подчеркнутости важного для меня слова». Например, в поэме «Облако в штанах» Маяковский с помощью аллитераций выделяет малознакомое слово лепрозорий: Мы, каторжане города-лепрозория, где золото и грязь изъявили проказу, - мы чище венецианского лазорья, морями и солнцами омытого сразу!

Звукопись в поэзии может усиливать логические акценты в речи: фонетически подчеркнутые слова получают в тексте особый вес [Вся жизнь, ненужно изжитая, пытала, унижала, жгла; а там, как призрак возрастая, день обозначил купола (Бл.); Здравствуй! Не стрела, не камень я! - Живейшая из жен: жизнь. Обеими руками в твой невыспавшийся сон… (Цв.)].

Звуковое подобие слов часто подчеркивает смысловую близость, однородность предметов (Их разговор благоразумный о сенокосе, о вине, о псарне, о своей родне… - П.). Звуковые повторы выделяют однородные члены предложения: [Несказанное, синее, нежное… (Ес.); И не слишком ли строг тот, в монистах, в монетах, в туманах (Цв.)].

Звукопись подкрепляет грамматические связи слов в тексте. Особенно настойчиво добиваются поэты звукового подобия определений и поясняемых ими слов (ср. у А.С. Пушкина: Медный всадник, недремлющий брегет, бобровый воротник, ночей Италии златой). Нередко можно наблюдать звуковое сближение и других грамматически связанных членов предложения: подлежащего и сказуемого, - сказуемого и обстоятельства, сказуемого и дополнения (ср. у Пушкина: И раб судьбу благословил; Ей рано нравились романы; Как он язвительно злословил; И вестник утра ветер веет; Он был простой и добрый барин; Почтил он прах патриархальный; Книгохранилища, кумиры и картины и стройные сады свидетельствуют мне; Пушки с пристани палят, кораблю пристать велят). Звуковые повторы в таких случаях подчеркивают логические связи слов.

3.3.2.5. Композиционная функция звукописи

Звукопись может играть композиционную роль: сообщать сходное звучание смысловым отрезкам фразы и отличать фонетически каждый новый поэтический образ. Например: Ты рванулась движеньем испуганной птицы, ты прошла словно сон мой легка… И вздохнули духи, задремали ресницы, зашептались тревожно шелка (Бл.). Здесь повторение звуков в - у - п в первой строке объединяет слова, связанные с образом птицы; иную звуковую окраску получает сравнение словно сон; «перекличка» согласных и гласных отличает последующие речевые отрезки, разделенные паузами: за словосочетанием вздохнули духи словно слышится вздох (эту иллюзию создает сочетание звуков д - у - х), образное выражение задремали ресницы получает особую экспрессию благодаря гармонии созвучий ре - ре, з - с - ц; наконец, в последующей строчке выразительная аллитерация на шипящие отражает шум шелковых нарядов промелькнувшей таинственной незнакомки… Таким образом, развитие темы находит последовательное отражение в аллитерациях и ассонансах.

Не разрушая целостности частей текста, звуковые повторы могут оттенять смену картин, Например, у И.С. Тургенева каждая художественная деталь имеет особую звуковую окраску: На темно-сером небе кое-где мигают звезды; влажный ветерок изредка набегает легкой волной; слышится сдержанный, неясный шепот ночи; деревья шумят, облитые тенью. Для фоники первой части этого отрывка характерно повторение гласных е - о; описание ветра оттеняет анафора согласного в и повторение созвучий ок - ка - га - ко, неясный шепот ночи доносят аллитерации на свистящие и шипящие; в словосочетании деревья, облитые тенью, объединительную функцию выполняют созвучия де - ит - те.

3.3.2.6. Понятие звукообраза

В небольших произведениях наблюдается подбор лексики, заданный звуковым обликом главного по смыслу слова; к тому же нередко это слово используется для заголовка. Так, в стихотворении А.С. Пушкина «Адель» настойчиво повторяются звуки: а - ль: Играй, Адель, не знай печали Хариты, Лель тебя венчали и колыбель твою качали. Звуковые повторы глубже вводят в наше сознание главное слово, скрепляют логические связи созвучных с ним слов. В таких случаях говорят о звукообразе, то есть о художественном образе, усиленном средствами звукописи.

Возникновение звукообраза объясняют психологически: в процессе творчества поэта переполняют те или иные созвучия, связанные с главными образами. Это побуждает его подбирать слова близкого звучания по-своему закрепляющие и усиливающие основной звуковой комплекс. Поэты могут создавать в одном произведении несколько звукообразов, которые иногда бывают созвучны друг другу. Такова, например, фонетическая организация «Бахчисарайского фонтана» Пушкина с общей звуковой основой имен героев (Гирей, Мария, Зарема).

Звукообразы придают художественную завершенность и особую целостность поэтической форме произведения и нередко являются отличительной чертой того или иного автора. Например, для поэзии С.А. Есенина характерны звукообразы липы, березы, клена. Стихотворения, пронизанные звуковыми повторами. связанные с этими художественными образами, имеют свой характерный тембр: Клен ты мой опавший, клен заледенелый, что стоишь нагнувшись под метелью белой? Или что увидел? Или что услышал? Словно за деревню погулять ты вышел.

Сохранение избранного звукообраза на протяжении всего произведения или его значительной части создает особую тональность. выразительную своими звуковыми ассоциациями и благоприятную для проявления эмоциональных красок и создания эмфатической интонации.

3.3.3. Работа над фоникой в процессе авторедактирования

Просматривая черновики писателей и сравнивая различные редакции художественных произведений, можно проследить, как в процессе авторедактирования идет отбор фонетических средств языка. Так, изучение черновиков А.С. Пушкина показывает, что с годами поэт все требовательнее относился к фонике своих произведений. Чтобы достичь желаемой окраски стиха, он напряженно искал нужные слова, исправлял написанное. Обратимся к черновым наброскам «Евгения Онегина»: первоначальный текст - Любви печальную тревогу я слишком, может быть, узнал; первый вариант правки - Любви печальную тревогу я слишком долго испытал; поправки в черновике, перенесенные в беловую рукопись, - Любви безумную тревогу я слишком сильно испытал; печатный текст - Любви безумную тревогу я безотрадно испытал. Найденное поэтом словобезотрадно не только наиболее оправданно по смыслу. но и очень выразительно фонетически: в нем повторились основные созвучия предыдущей строки.

Пушкин неустанно стремился к наиболее яркому звуковому выражению мысли. Незримый (И тайный) хранитель могущему дан; И горек был небратский (холодный) их привет; Услышишь суд глупца и смех толпы холодной (черни смех холодный); Сквозь волнистые (печальные) туманы пробирается луна; Ты им доволен ли, взыскательный художник [И ты доволен им, божественный (увенчанный, разборчивый. взыскательный) художник]; Морозной (И снежной) пылью серебрится его бобровый (соболий) воротник. Достигнув гармонии, поэт дорожил каждым звуком поэтической речи, понимая, что перестановка слов, замена синонимов губит фонику, что выборочная правка отдельных строк разрушит звукопись.

Черновики Пушкина отразили и работу над звукообразом Татьяны. Первоначально героиня звалась Наташей. Это имя было в таком контексте: Я новый карандаш беру, чтоб описать ее сестру… Ее сестра звалась Наташа. Мы нынче именем таким станицы нашего романа, не устрашаясь, освятим.

Далее в черновой рукописи появляется имя Татьяна, однако звуковое «окружение» его остается прежним. Только в беловой рукописи поэт исправляет: Позвольте мне, читатель мой. (займусь я старшею сестрой) занять вас старшею сестрой. И. наконец, печатный текст: Позвольте мне, читатель мой, заняться старшею сестрой. Ее сестра звалась Татьяна… Сравнивая фонику этих вариантов, мы видим в обоих случаях звуковую подготовку имени: в первоначальном варианте повторяются согласные: н - т - ш, в окончательном последовательно проведена аллитерация на т.

Так же тщательно подбирал слова, объединенные общим звучанием М.Ю. Лермонтов: Безумные б звуки (И песни и звуки) в груди подавила; Слова разлуки (надежды) повторяя, Полна надежд (Чужда тоски) душа твоя.

Анализ черновых вариантов художественных произведений показывает как писатели сочетают работу над содержанием с уточнением звукового выражения мысли.

Звукопись - это "исп-е вторичных звук признаков речи для выраж различн эмоций, доп смыслов и т.п. (Больш.советская энц-я). В поэт словаре А. П. Квятковского - звукопись - это услов термин для одного из видов инструментовки стиха, кот устанавлив соотв-е фонет состава фразы в изображенной картине. В. Холшевников пишет: "В отл от рифмы,
повторяюще регулярно, звуковые повторы внутри стиха то появл, то исчезают, то едва улавливаются, то слышны очень отчётливо. Поэтому, когда после ряда "нейтральных" в звук отношении стихов возникают явно слышимые повторы, стих заметно выделяется".

Писать звуками.

Вечер. Взморье. Вздохи ветра.
Величавый возглас волн.
Близко буря, в берег бьется
Чуждый чарам черный челн...
Чуждый чистым чарам счастья,
Челн томленья, челн тревог
Бросил берег, бьется с бурей,
Ищет светлых снов чертог...
(К.Бальмонт)

Звукопись - это художественный приём,
заключающийся в создании образов путём подбора таких слов, которые
имитируют звуки реального мира (свист ветра, рёв мотора и т.п.).

Звукопись создаётся разными приёмами:

1. Аллитерация – повторение одинаковых или сходн.согласных. Чувство меры и худ такт поэта опр выбор, хар-р и уместность аллитерации в стихе; правил пользования ею нет и быть не может. («Трубы трубят в Новеграде, стоять стязи в Путивле... – Слово о полку Игореве). Передача настр-я перед битвой. Пушкин, Тютчев, Державин, Батюшков.

2. Ассонанс – повторение гласных звуков. Для выразительности речи.

(Лермонтов: У наших ушки на макушке, чуть утро осветило пушки и леса синие верхушки…) Повт-е у – для созд-я атмосферы утра.

3. Каламбурная рифма – рифмы, постр.на игре слов и звук.сходстве. Для достиж.комич.эффекта. Пушкин, Маяковский. Исп-е омонимов, многознач.слов.

Пр. - Вы, щенки! За мной ступайте!

Будет вам по калачу ,

Да смотрите ж, не болтайте,

А не то поколочу .

(А. С. Пушкин)

Он двадцать лет был нерадив ,

Единой строчки не родив .

(Д. Д. Минаев)

4. Анафора, эпифора

Эпифора – повт-е конца стиха. Анафора – повт-е сродных звуков, слов, синт.повт-й в нач.стихов, строф.

А) Лексич.анафора - Приутихло , приуныло море синее,
Приутихли , приуныли реки быстрые,
Приутихли , приуныли облака ходячие, -
Благоверная царица преставлялася...
(Народная историческая песня «Смерть Настасьи Романовны»)

Создаётся эффект грусти, плача.

Синтакс анафора, (анафорический параллелизм) повторение синтакс констр-й:

Я стою у высоких дверей,
Я слежу за работой твоей.

(М. Светлов)

Строфическая анафора, повтор слов или синтакс построений в смежных строфах: в следующем примере анафорическое слово, хотя и выделено в отдельную типографскую строку, но оно составляет начало ямбического стиха, который заканчивается послед строкой:

От влаги снеговой

Она еще свежа.

Она бродит сама собой

И дышит, как дежа.

Она бежит, бежит.

Эпифоры- Шумели , сверкали

и к дали влекли ,

и гнали печали ,

и пели вдали …

(К. Бальмонт)

5. Онопатомея – слова, имитир.собств.значение – храп, хруст.

Морозом выпитые лужи

Хрустят и хрупки, как хрусталь (Северянин)

Сущ многие другие приёмы звукописи: диссонанс, стык, кольцо и др. Но шесть названных выше наиболее популярны, и чаще используются русскими поэтами.

Звуковые повторы

Они имеют сходный хар-р с другими повторения (припевами, роефренами) и имеют непоср-венное отношение к нашему восприятию. Чем больше повторяешь, тем больше убеждение.

В европейском стихе повторы начинаются на уровне аллитераций (кельтской, германской традции) – повторении одних и тех же близко звучащих времен. Аллитерация – принцип состоит на созвучии звуков, чаще согл., повторяющихся из строки в троку, но не регулярно, без сис-мы. Пр. в «Песне о Хилльдебранде» созвучны имена конунгов (Хельдебранд, Херебранд и т.д.).

«Песнь о Нибелунгах» несет в себе зачатки рифмы.

Гертруда Стайн написала: «а роза есть роза, есть роза, есть роза», или др. перевод: «…я роза как все, что угодно».

Но в этих аллитерациях не хватает некоей упорядоченности (они то появляются, то нет в любом месте), мы ждем отклика некоего и потому появилась рифма.

фоника

– учение о звуковой организации текста, с помощью которого определяются как соответствие текста нормам благозвучия в целом (например, текст проверяется на наличие фактов стечения гласных или стечения согласных ), так и применение его автором звуковых повторов (аллитерации , консонанса и ассонанса ), а также факты их семантизации.

Звукопись

это совокупность приемов фонетической организации текста. В обыденной речи звуки используются произвольно, так как носитель языка специально не задумывается над тем, какие из них следует применять. Между тем, многие авторы художественных произведений, особенно поэты, осуществляют тщательный отбор звуков, руководствуясь эстетическими задачами. Повторение одних и тех же звуков может понадобиться автору в качестве дополнительного средства ритмизации речи. Поэтому среди фонетических приемов прежде всего выделяют звуковые повторы. К их числу относятся аллитерация, консонанс и ассонанс.

Иногда повторы звуков или их сочетаний имеют исключительно орнаментальную функцию, т.е. украшают текст тем, что придают ему в целом благозвучие. Но иногда они связываются в авторском тексте с определенным семантическим значением – и именно тогда возникает явление звукописи:

Выходит Петр . Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстр ы. Он пр екр асен.
Он весь, как божия гр оза.
Идет. К нему коня подводят.
Ретив и смирен верный конь.
Почуя роковой огонь,
Др ожит. Глазами косо водит
И мчится в пр ахе боевом,
Гордясь могучим седоком.

В поэме ""Полтава"" А.С.Пушкин тщательным подбором слов формирует связь звуковых повторов со зрительным образом действий Петра. Так, сочетания согласных звуков в словах быс-тр -ы, пр -е-кр -асен, гр -оза, др -ожит, в пр -ахе передают энергию и целеустремленность русского царя.

Ещё отчётливее связь звукового состава речи со смыслом проявляется в тех случаях, когда писатели обращаются к парономазии.

Разделяют четыре основных приёма звукописи: повтор звука, повтор фонетически близких звуков, противопоставление фонетически контрастных звуков, разная организация последовательностей звуков и интонационных единств.

В целях звукописи может использоваться:

А) повтор звука: «Ворон каркн ул на сосн у,/ Трон ул сонн ую струн у » (А. Блок); б) повтор фонетически близких звуков: «Ш урш ит вода по уш ам, и, ч ирикнув,/ На цыпоч ках скач ет ч иж » (Б. Пастернак); в) противопоставление фонетически контрастных звуков: «В етер в еет и в ьётся украдками/ Меж в етвей, над в одой наклонённых, /Ш ев еля тяжёлыми складками/Ш елков зелёных » (М. Волошин); г) разная организация последовательностей звуков и интонационных единств: «В июле, в самый зной, в полуденную пору, / Сыпучими песками, в гору,/ С поклажей и семьёй дворян, /Четвёркою рыдван, /Тащился » (И. Крылов).

Приёмы звукописи могут быть канонизированными (общепринятыми в данной литературе) или индивидуальными.

См. также

Wikimedia Foundation . 2010 .

Синонимы :

Смотреть что такое "Звукопись" в других словарях:

Звукопись … Орфографический словарь-справочник

См. Фоника. Литературная энциклопедия. В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература. Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929 1939 … Литературная энциклопедия

В стихосложении то же, что система звуковых повторов, в особенности подобранных с расчетом на звукоподражание шороху, свисту и т. п. (...Чуть слышно, бесшумно шуршат камыши, К. Д. Бальмонт) … Большой Энциклопедический словарь

ЗВУКОПИСЬ, звукописи, мн. нет, жен. (лит.). То же, что эвфония во 2 знач. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935 1940 … Толковый словарь Ушакова

ЗВУКОПИСЬ, и, жен. В художественной речи: звуковые повторы, насыщенность одинаковыми или похожими звуками в целях образного звукоподражания. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова

Сущ., кол во синонимов: 2 звукозапись (5) повтор (12) Словарь синонимов ASIS. В.Н. Тришин. 2013 … Словарь синонимов

Звукопись - ЗВУКОПИСЬ по Потебне ономапоэтичность речи. (’ Ονομα имя название). Этим именем обозначается такое свойство, по которому речь своей внешней звуковой стороной, сочетанием гласных и согласных характеризует предмет, независимо от того смысла,… … Словарь литературных терминов

звукопись - система звуковых повторов, ориентированная на условное воспроизведение звуков природы, рефлективных восклицаний людей, звуков, производимых предметами, и т.д. Рубрика: структура стихотворного произведения Целое: звуковая организация стиха Вид:… … Терминологический словарь-тезаурус по литературоведению

И; ж. 1. Художественное воплощение в музыке звуков окружающего мира. 2. Совокупность приёмов (аллитерация и т. п.), способствующих усилению звуковой выразительности стиха. * * * звукопись в стихосложении то же, что система звуковых повторов, в… … Энциклопедический словарь

Звукопись - в экспрессионизме соответствующая его эстетике форма организации стихотворной речи, частная фоническая составляющая экспрессионистской поэтики. Принципы и признаки экспрессионистской звукописи складывались по мере расхождения со стиховой… … Энциклопедический словарь экспрессионизма

Использование вторичных (не непосредственно коммуникативных) звуковых признаков речи для выражения различных эмоций, дополнительных смыслов и т.п. О З. имели представление ещё теоретики древнеиндийской поэтики, связывавшие с преобладанием … Большая советская энциклопедия

Книги

• Литературное чтение. 3 класс. Учебник в 2 частях. Часть 2. ФГОС , Матвеева Е.И.. Учебник для 3-го класса состоит из двух книг. Вторая книга – 2 «Секреты рождения образа». Цель учебника – ввести ребенка в мир книги, всесторонне развить их познавательные интересы,…

Мягкова Полина, Кремер Герман, Баранкевич Екатерина

Ислледовательская работа учащихся по теме "Звукопись. Роль в художественном тексте"

Скачать:

Предварительный просмотр:

Звукопись

(исследовательская работа)

В качестве домашнего задания нам было предложено найти примеры звукописи в произведениях художественной литературы. Определить, в чем заключается художественный смысл использования этого приема в каждом примере. Сделать вывод о значении звука в языке художественной литературы.

Приступая к работе, мы решили заново прочитать те поэтические произведения, которые были изучены нами на уроках литературы.

А.С. Пушкин «Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях»:

«Но царевна молод ая ,

Тихомолком расцвет ая ,

Между тем росл а , росл а ,

Поднял а сь – и расцвел а …

Звук «а» характеризуется как хороший, активный, сильный. Повторение звука в данном отрывке помогает почувствовать силу молодой красоты царевны.

«Жалко см о трит, гр о зно в о ет,

Сл о вно сердце п ё сье н о ет,

Сл о вно х о чет ей сказать:

Бр о сь!...

В данном отрывке повторение звука «о» передает нечто темное, страшное, что должно случиться с царевной.

В о т они во гр о б хрустальный

Тр у п царевны молод о й

Положили – и толп о й

Понесли в пуст ую г о р у ,

И в пол у ночн ую п о ру

Гр о б е ё к шести столбам

На цепях ч у г у нных там

Остор о жно привинтили

И реш ё ткой оградили…

Сочетание звуков «о» и «у» передает скорбь и горе, постигшее семь богатырей. Словно слышатся звуки заунывной похоронной процессии, от которой щемит сердце.

А.С. Пушкин Стихотворение «Зимний вечер»

В их р и сн е жные к р утя;

Т о заплач е т, как дитя,

То же сочетание «о» и «у», а с ними еще и «э» рождает в читателе чувство страха перед разбушевавшейся природой. Этот же фрагмент стихотворения является ярким примером использования и аллитерации. Согласные звуки «б», «р», «в» передают звуки разыгравшейся стихии, шум которой усиливается шипящим «ш», «ч» и свистящими «з», «с»

И.З Суриков «В ночном »

… Т опо т

В поле раздае тс я:

Т о т абун коней в ночное

По лугам несе тс я

Звуки «т» и «ц» создают звуки топота лошадей.

Ф ы р кнет конь на воле,

Хр упнет ветка, ку ст – и с нова

Вс е с мол к ае т в п оле

Сочетание звуков «фр» и «хр» позволяют услышать неожиданно раздавшиеся в тишине звуки, а глухие согласные «»т», «к». «с», «п» подчеркивают тишину ночи. Это противопоставление усиливается пунктуационным знаком тире.

Так, мы пришли к выводу, что звук может создавать образ; делать его более выразительным.

Материал подготовили

Мягкова Полина,

Кремер Герман,

Баранкевич Екатерина,

учащиеся 5 «А» класс, 2010-2011 учебный год

Предварительный просмотр:

Вывод: звук может создавать образ; делать его более выразительным

это художественный приём, заключающийся в создании образов путём подбора таких слов, которые имитируют звуки реального мира (свист ветра, рёв мотора и т.п.)

ПРИМЕРЫ

Б у р я мгл ою н е б о к р о ет,

В их р и сн е жные к р утя;

Т о , как зве р ь она за в о ет,

Т о заплач е т, как дитя,

Т о по к р о в ле о бв е тш алой

В др у г с ол о мкой за ш у мит,

Т о , как п у тник з апо з далый,

К нам в ок о ш ко з аст у ч ит…

Этот же фрагмент стихотворения является ярким примером использования как ассонанса, так и аллитерации. Сочетание «о» и «у», а с ними еще и «э» рождает в читателе чувство страха перед разбушевавшейся природой. Согласные звуки «б», «р», «в» передают звуки разыгравшейся стихии, шум которой усиливается шипящим «ш», «ч» и свистящими «з», «с».

Кратко:

Звукопись - звуковые повторы в поэтической речи, условно воспроизводящие звучащую картину действительности (восклицания людей, крики животных и птиц, механический лязг, скрежет, звон и проч.).

Например, А. Пушкин, описывая пригрезившуюся героине во сне встречу с медведем, передает эмоциональное напряжение сцены с помощью звукописи:

Татьяна ах! а он реветь,

И лапу с острыми когтями

Ей протянул...

Как приемы звукописи рассматривают аллитерацию и ассонанс.

Иногда термин «звукопись» заменяют понятием «инструментовка стиха».

В сочетании с интонацией фразы звукопись рождает неповторимо выразительный образ. Например, в стихотворении А. Фета «Кукушка» подражание крику птицы в соединении с представлениями о том, что она отсчитывает года и имеет власть над временем (не случайно же ее фигурку помещали в настенные часы), придает элегический, печальный смысл весеннему пейзажу:

Или кто вспомнил утраты,

Вешнюю вспомнил тоску?

И раздается трикраты

Ясно и томно: ку-ку.

Источник: Справочник школьника: 5—11 классы. — М.: АСТ-ПРЕСС, 2000

Подробно:

Звукопись - «совокупность приемов для усиления звуковой выразительности художественной речи», — читаем в словаре С. И. Ожегова. Как любая краткая «словарная» формула, эта — несколько обща и абстрактна. Речь же — о существеннейшей проблеме писательского мастерства: о соответствии замысла и средств его воплощения; в данном случае одного из этих «средств» — звучания поэтической (или прозаической) речи.

«Совокупность приемов» — результат многовекового развития речи. Тягу речи к благозвучию, стремление дать звуку не только эмоциональную, но и образную нагрузку можно проследить и в устном народном творчестве, и в древних литературных памятниках.

Язык столетиями «обкатывает» свой словарь, как море — прибрежные камни. Рифмы, аллитерации, анафоры — в сущности, естественны и вынужденны. Они — память языка. По ним, как по «узелкам на память», вспоминается однажды сказанное (и услышанное). Это — магнитофонная лента дописьменной эпохи. «Беды мучат, да уму учат», «В тихом омуте черти водятся».

Звукописью пронизано «Слово о полку Игореве». Комбинирование фонетически однородных, близких или контрастных звуков «работает» не только и не столько на усиление эмоционального воздействия текста, сколько на выявление внутренних, подчас неожиданных, связей между словами.

Кажется, все усилия русских поэтов XVIII в. были направлены на то, чтобы «размять» язык, придать ему большую гибкость, нагрузить смыслом. Но вот наряду со стихами вроде «начну на флейте стихи печальны. Зря на Россию чрез страны дальни» у того же В. Тредиаковского встречаем:

Вонми, о! небо, и реку,
Земля да слышит уст глаголы:
Как дождь я словом потеку:
И снидут, как роса к цветку,
Мои вещания на долы.

А вот гранёная ломоносовская строфа:

Бугристы берега, благоприятны влаги,
О горы с грозами, где греет юг ягнят,
Ограды, где торги, где мозгокружны браги,
И деньги, и гостей, и годы их губят.

Сознательная, «задачная» аллитерация на «г», дабы показать читателю, «где быть Га, а где стоять Глаголю», усиливается звуком «р», стихотворение становится звонким и рокочущим, как горная река на перекате.

О восприятии чисто звуковой стихии ломоносовской поэзии писал Вяземский в «Автобиографии»: «Не вникая в их (од Ломоносова) смысл, но с трепетом заслушивался я стройных и звучных их волн».

Затрудненность звучания (и произношения) державинской строки из «Водопада» — «кипит внизу, бьёт вверх буграми» — словно бы передает удары разбивающейся о камни воды. А вот его же утверждение: «Я — раб, я — царь, я — червь, я — Бог!» — куда менее прямолинейно, чем может показаться на первый взгляд. Звукопись образует второй смысловой план, неожиданно противоречащий первому: выстроенное, нанизанное на движущееся — "р" "раб — царь — червь" — и зияние «о» в последнем слове строки. Если угодно, фонетически возникает, быть может, невольное, но противопоставление.

Поэты XIX в., отягощённые опытом предыдущих поэтических поколений, как бы сталкиваются с нехваткой выразительных возможностей слова. Стихотворная речь кажется им недостаточной, они жаждут новых форм выразительности и отчаиваются, не находя их. «О если б без слов / Сказаться душой было можно!» — восклицает Фет. В варианте «Ангела» Лермонтов говорит о звуках слов, отделяя их от значения:

Душа поселилась в твореньи земном.
Но чужд был ей мир. Об одном
Она все мечтала. О звуках святых,
Не помня значения их.

Звукопись — скоропись духа. Звукописи иной раз не до благозвучия — когда она фиксирует сердечный сбив. «И звезда с звездою говорит» — трудно, «неблагозвучно» продираются сквозь пространство друг к другу голоса звезд. Словно бы против воли сказалось Баратынским: «Смерть дщерью тьмы не назову я...»

XX век от признания в «несостоятельности» передать всё желаемое в слове ушёл в опыты и попытки всё же сделать это, резко обострилось внимание писателей к звучанию «художественной речи». Не обошлось, понятно, без крайностей, вроде заумного языка футуристов или почти уже обессмысленной самодовлеющей звукозаписи, как в бальмонтовском: «чуждый чарам чёрный чёлн...» Но немало было и открытий, и находок, закрепившихся в опыте поэтов. Связь и зависимость между «содержанием» речи и ее звучанием стали предметом глубочайшего и многостороннего изучения. В качестве примера сознательной и последовательной работы над созданием в стихах того, что В. И. Даль назвал "звуконастроением", можно привести историю возникновения стихотворения "Сергею Есенину", рассказанную Маяковским в статье "Как делать стихи?".

Несравненно больше примеров того, как звукопись проявляется в стихах как бы сама собой, подвластна лишь безошибочному музыкальному слуху поэта. В самом деле, сознательно ли озвучил гулом бездны, леденящим, уходящим в глубину, сужающимся «у» свое четверостишие Блок:

И под божественной улыбкой,
Уничтожаясь на лету,
Ты полетишь, как камень зыбкий,
В сияющую пустоту.

Единство звуковой структуры стиха диктуется всем его содержанием и проистекает из него, накладывая на стихи особый ассоциативный отпечаток, дополняя и углубляя мысль поэта.

Невозможно представить себе поэта, равнодушного к звучанию стиха и к звукописи. Однако в каждом поэтическом поколении есть те, чьё особенно чуткое отношение к звуку прямо-таки бросается в глаза. Скажем, для иллюстрации разговора о звукописи множество примеров — на любой вкус — можно найти в стихах С. Кирсанова. Из современных поэтов это качество, пожалуй, всего ярче у А. Вознесенского. Уже ставшее хрестоматийным стихотворение «Гойя» разворачивается как бы на фоне звучащих колоколов; и этот звук колокольного "о" плывет по всем строкам, от первой до последней. Проза Вознесенского, например «О», также вся построена на звуковых метафорах, на взаимопроникновении звука и смысла, их взаимном усилении.